Ты будешь умолять

Прекрасно, просто блеск! А я как идиотка позволила себе утонуть в этих ощущениях, так наивно и глупо. Сколько можно тупить? Я для него не больше чем манекен, значит и мне надо учиться относиться к нему соответственно.

Выходим из сырого подъезда на промерзший тротуар, и я ежусь. Все-таки осень в этом году выдается не по сезону ледяной. Черный внедорожник, который знаком мне с самой первой встречи воинственно мигает габаритами, что прекрасно сочетается с хмурым выражением лица его хозяина и моим настроением.

Обхожу капот, чтобы сесть на переднее пассажирское, тянусь к ручке, но дверь прижимает широкая ладонь, и я поднимаю голову.

— Я не шутил, Ангелина, — от слов сказанных с ноткой угрозы, вдоль позвоночника прокатывается холодок, и я резко втягиваю в рот воздух. Он что, шутит? — В багажник. Живо.

Распахиваю глаза, не веря своим ушам, и Арман настойчиво подталкивает меня к задней части автомобиля, заставляя расшибиться о реальность.

Хочется заорать, ударить его, толкнуть, убежать, но вместо этого внутри словно каменеет железный стержень, который заставляет вскинуть голову выше и распрямить плечи.

Хочет остаться победителем? Его ждет сюрприз!

Походкой, которую приберегала для дефиле по подиуму, прохожу к багажнику и прямо смотрю в холодные глаза мудака, который невозмутимо открывает дверцу на доводчиках и делает приглашающий жест издевательски ухмыляясь.

Поджимаю губы, а потом искривляю их в циничной улыбке, не коснувшейся затянутых отвращением глаз. Поднимаю ногу и ступаю на резиновый коврик, но мою кисть перехватывают и встряхивают так, что все тало прошибает дрожь.

— Иди в салон! — отдает команду, а я выразительно смотрю на его мощную руку с угольно черными Тиссо на запястье и веду подбородком, упрямо скрепя зубами.

— Я предпочитаю подальше от тебя… — Не успеваю договорить, Арман приседает и закидывает меня на плечо, отвешивая ощутимый шлепок по заднице, который звенит даже сквозь мой возмущенный вопль.

— Мне плевать, что предпочитаешь ты! — открывает дверцу пассажирского и швыряет меня на сиденье, окончательно выводя из себя. Стискиваю кулаки и намеренно игнорирую довольную рожу Армана, смотрю прямо перед собой в лобовое. Так унизительно со мной еще никто не обращался. Хотя, о чем это я? В последнее время это стало нормой. — Делаешь то, что говорю тебе я. Скажу танцевать на капоте голой, сделаешь, уяснила?

Поворачиваюсь к нему и осознаю, насколько он близко только когда щеки касается мятно-сигаретное дыхание. Наши взгляды сталкиваются и сотни иголочек впиваются в мою кожу мурашками.

— Пошел нахер! — выплевываю фразу и тут же прикусываю себе язык, потому что с него рвутся еще с десяток подобных, но их удается сдержать как и желание плюнуть в морду этому мудаку.

— Ни сегодня, малышка, — полный азарта и чего-то еще, не поддающегося объяснению, взгляд опускается на мои губы, а потом вновь возвращается к глазам и Арман выпрямляется и захлопывает дверцу, продолжая на меня смотреть. Секунда и он отводит взгляд и обходит машину, а я могу наконец сделать вдох.

Ненавижу!

53

Уже знакомая комната, в которой я прожила несколько дней до побега встречает тишиной. Вхожу и свет тут же загорается, когда Арман защелкивает замок на двери.

Оборачиваюсь с ноткой разочарования понимая, что он не уходит, а судя по всему остается тут со мной и поджимаю губы.

— Сними эти тряпки в них ты похожа на пацана с улицы, — отдает приказ в своей привычной манере, а я морщусь украдкой бросая взгляд в зеркало у противоположной стены. И понимаю, насколько он прав. Спортивные штаны такие широкие, будто я украла их у Халка, мастерка бесформенной палаткой скрывает тело почти до колен, а накинутый капюшон маскирует волосы, стирая последние признаки девочки во мне. Если не видеть лица, вполне сойду за парня. Это же прекрасно!

— Я замерзла! — огрызаюсь, и складываю руки на груди, давая понять, что раздеваться не собираюсь. — А ты разве не собираешься уходить?

Хочу отвернуться, но глаза как приклеенные следят за ленивыми неспешными движениями Хасанова, который опускает руки и щелкает пряжкой ремня. Расстегивает ширинку, но вместо того, чтобы стянуть темно синие брюки, заводит руки за голову и чисто мужским жестом стягивает темный пуловер.

Пульс ускоряется, дыхание жжет губы, но я все равно наблюдаю за игрой стальных мускулов под атласом загорелой кожи и замираю, заметив полосы от ногтей на широкой спине. Напоминания о моем первом разе. Они уже почти не заметны, но все равно белесо выделяются, приковывая к себе взгляд. Его кожа такая бархатная и горячая, но в то же время под ней ощущается скрытая сила могучего тела, которое стеной прижимало меня к матрасу, пока этот зверь…

— Почему я должен куда-то уходить? Я в своей спальне… — безжалостно выдергивает меня из плена воспоминаний, и я смаргиваю транс, отступая на шаг, хотя Арман даже не приближается. Лишь скидывает одежду на небольшую кушетку у окна и цепляет ремень брюк большими пальцами, собираясь стянуть и те. — На работу только утром, сейчас пятый час утра, так что…