Ты, я и море

— Нет и нет! — воскликнула Эдит. — Хоть раз в жизни послушайте старуху! Жениху нельзя видеться с невестой за три дня до свадьбы — это очень плохая примета. У нас и так вместо трех дней получается всего два! Так что увидитесь в субботу в церкви ровно в одиннадцать утра на венчании и ни минутой раньше! Макс, пожалуйста, передай леди Клементине нашу огромную благодарность. Вы с ней должны будете прибыть за полчаса до венчания.

Макс кивнул, а Минни и Артур в отчаянии обнялись: они совсем забыли об этой традиции. Наконец, Максу и Эдит удалось отодрать их друг от друга, и Макс, шутливо возмущаясь, увлек друга на улицу.

Минни прерывисто вздохнула и грустно опустилась в кресло.

— Я уже скучаю… — начало было она и осеклась: Эдит смотрела на нее с усмешкой. «Да уж наскучаешься, это только цветочки», — говорил ее насмешливый взгляд.

Минни поджала губы. Нет, она больше не позволит себе разнюниться.

— Давайте сегодня ляжем спать пораньше, — предложила Эдит. — Завтра у нас тяжелый день — надо будет каким-то образом сшить подвенечное платье за два дня, приготовить праздничный обед, оповестить семью. Ох! — и она покачала головой.

— Спокойной ночи, невестушка! — ласково сказал Ричард и расцеловал Минни в обе щечки. Эдит поцеловала ее в лоб, и Минни побежала вверх по лестнице, в свою комнату. Кэти последовала было за ней, но Минни отпустила ее: ей хотелось остаться одной.

Минни сняла верхнее платье и блаженно растянулась на кровати. Прохладные простыни лелеяли ее разгоряченное тело. Понежившись в постели, Минни достала из коммода ночную сорочку, сняла панталончики и корсет и с облегчением натянула на себя батистовую ночнушку с высоким воротником и длинными рукавами. Усевшись на пуф перед зеркалом, она стала рассеянно расчесывать свои густые темные волосы. Застегнуть ворот ночной сорочки она не успела, и, свалившись на бок, он обнажил ее смуглое плечо. Минни замерла. Воспоминания вчерашнего вечера нахлынули на нее. Минни словно наяву почувствовала его горячие пальцы на своей груди, нежную ласку. Она почувствовала, как затвердели ее соски, прервалось дыхание.

Так и не застегнув сорочки, Минни снова улеглась в постель и с упоением, вновь и вновь смаковала его ласки, прикосновение горячих губ к груди. В водовороте недавних событий, у нее не было времени даже осмыслить, что через три дня, в субботу, они останутся вместе, официально, законно, и все будет разрешено, все им будет можно.

Все! А что?!

Вот его рука снова ласкает ее маленькую грудь, он припадает к ней своими сухими теплыми губами, его рука тянется вниз… и все! Пустота! Неизвестность!

Минни резко села на кровати. Что будет дальше она не имела никакого представления, и у нее оставалось всего два дня, чтобы все узнать!

Глава 7. В поисках Синей Птицы

Минни проворочалась всю ночь. Мысли, которые, казалось, совсем не приходили ей в голову за эти ненормальные три дня, когда пришлось бороться за свою судьбу, за свою внезапную любовь, теперь не давали ей покоя, не позволяли уснуть. Минни сама не могла понять, что это на нее нашло, почему ей приспичило прямо сейчас все выяснить. Какое-то необъяснимое беспокойство овладело ею. Ведь она даже не знала толком, как там «у них» все «устроено», и что ей предстоит. Поцелуи, даже смелые ласки, все это было понятно, и через все это она почти что заставила Артура пройти (при этой мысли Минни порозовела, и на ее лице появилась мечтательная улыбка), да еще в ускоренном темпе! А что же будет дальше?

Минни была младшим ребенком в семье, так что ей не пришлось возиться с братиками. У Лиззи с Элинор были девочки, а Мэгги редко приводила к родителям замкнутого, молчаливого сына. Замужних закадычных подруг, обремененных семейством, у Минни не было. Поэтому даже анатомические познания у нее были самыми что ни на есть рудиментарными. Вот именно с этого и надо было начинать. Но как, где почерпнуть столь неординарные и почти что неприличные для невинной невесты, с общепринятой точки зрения, знания? О том, чтобы спросить у матери не могло быть и речи: такое непотребство могло вызвать у нее сердечный приступ!

Минни стало жарко. Она сидела не постели, раскрасневшаяся от сознания своей собственной бесшабашности, граничащей с бесстыдством, но чувствовала, что обратной дороги нет: ей просто необходимо было удовлетворить свое отчаянное любопытство. Но как же этого добиться приличным образом?!