Ты изменяешь ей со мной (СИ)

— Осознаю. Это не Лиза. И я в этом уверен.

Наверно, я поступаю не как продуманный бизнесмен, который растил свое детище целые годы, сутками проводя в офисе. Но я не собираюсь умывать руки, «отрезав» от проекта работу Лизы. Если Аксенов решил Образцову потопить, если он собирается опустить ее на самое дно, я нырну за ней. И буду рядом до конца.

Все равно не перестану пытаться найти виновного.

Но предавать Образцову, прикрыв свой зад, отказавшись от нее, это не про меня.

— Вадим. Ты совершаешь ошибку, — чеканит Аксенов холодным тоном, я качаю головой:

— Уверен, что нет.

Бросаю на стол купюры, поднимаюсь и ухожу.

Савелий что-то твердит мне в след, уже не слышу, в голове новый план.

Смотрю на часы.

Если я готов действовать, сейчас — самое время.

И я набираю номер.

Глава 43

Лиза

— Мама, поедем купим пиццу?

— Хорошо, — киваю. Все еще в своих мыслях варюсь, не могу сосредоточиться. Но отвечаю: — Как раз Инга там с девочками, скажу, чтобы нас подождали.

Артем кивает, надевает наушники и отворачивается к окну, Дашка хмыкает. Она любезно вызвалась меня подвезти за сыном, а торговый центр как раз по пути к дому. Когда мы подъезжаем, она все же задает вопрос. Видимо, он ее мучил все это время.

— Лиз, а эта Инга… Она вообще нормальная? Странно так отвечала. И смотрела. — Дашка оглядывается на Артема и говорит тише. — Дети ее вроде любят. А своих у нее нет?

— Нет, своих нет.

— Ясно. Всегда было интересно, как няни, которые круглые сутки с чужими детьми в чужой семье, свою жизнь налаживают.

— У меня некого уводить, — качаю головой.

— Но я бы на твоем месте все равно рассмотрела вариант женщины в возрасте в качестве няни. Ладно, забей. Иногда и молодая няня не нужна, чтобы сходить налево.

— Даша, как ты со всем справляешься? — говорю без конкретики. В машине Артем, при нем я не могу говорить открыто. Хоть он сейчас нас явно не слышит. — Я с ума схожу просто от того, что боюсь снова окунуться в прошлое. А как ты с этим миришься?

Шумова наверняка меня понимает. Бросает взгляд и смотрит снова на дорогу.

— Не справляюсь, Лиза, — говорит она. Качает головой. — Конечно, я знаю, что ты хотела сказать. О похождениях Дена я уже в курсе. Когда-то надеялась, что мне кажется. Сама оправдания ему придумывала. А потом все поняла. — Она делает паузу. А потом добавляет тише. — Поэтому я хочу развестись. Но есть проблемы.

— Какие?..

— Он меня не отпустит. И давай закроем тему. И так тошно от этого.

— Хорошо, прости.

Надо же как бывает. Меня всегда настораживал Дэн, он из тех, кто нравится женщинам, и подруга всегда выворачивалась наизнанку, чтобы ему соответствовать. Хотя я не понимала, зачем ей это нужно.

Подруга и так красавица. Любой был бы счастлив на месте ее супруга.

Да и потом, разве можно находиться в браке с тем, кому не доверяешь?

А Дашка определенно что-то подозревала.

И вот, выясняется, что она и уйти не может по своей воле.

Больше мы не говорим. А вскоре Шумова высаживает нас у торгового центра. Мы обещаем друг другу обязательно еще созвониться, и она уезжает. А я спешу в развлекательную зону, взяв Артема за руку.

Но он еле ноги переставляет. Что-то недовольно бурчит на мою просьбу «давай, быстрее».

— Ты же сам хотел пиццу, чего плетешься?

Я только сейчас обращаю внимание на Артема. Он выглядит подавлено. И собственное раздражение стихает — становится стыдно. Разглядываю сына, и сердце щемит.

Артем, в принципе, бывает задумчив, но решаю поговорить. Хмурюсь:

— Что-то произошло?

— Нет.

— Артем, ты можешь мне рассказать, если…

— Мама, ничего не произошло!

Вздыхает и поднимает глаза:

— Он сегодня днем не позвонил Арише.

Сразу понимаю, что речь, конечно, о Вадиме.

— Ее это… расстроило?

— Нет. Но я слышал вчера, что он позвонит в обед, но не звонил.

— У него были дела, возможно. Хочешь ему позвонить сам?

— Нет.

— Артем, если у тебя появляется желание общаться с ним…

— Нет, мама, я не хочу. Просто он обещал.

Вздыхаю.

В другое время я бы попыталась снова пробиться, но сегодня ужасно устала. Завтра. Я попытаюсь завтра. Сегодня никакого заряда не хватает от угнетающих новостей.

Комом в горле стоит обида на Соколовского, не отпускает. И к сожалению, сейчас роль заботливой матери дается мне с большим трудом. Я лишь ее изображаю. Довольно поверхностно.

И признаться, даже рада, что мне не приходится участвовать в постановке картины «папа вас очень любит, но он бывает занят».

Только не сегодня.

Не сейчас, когда в голове крутится беседа Соколовского и Аксенова по сотому кругу.

Купив пиццу, мы присоединяемся к Инге и девочкам. Они играют на детских надувных горках. Артем идет на аттракцион, а я присаживаюсь за столик, расположенный тут же.

Девочки визжат, скатываясь с горок, Артем тоже катается. И даже прыгает в мягких кубиках. Но в отличие от девчонок, на его лице нет улыбки.

Не представляю, что будет с детьми, когда они снова разочаруются в отце. Ведь даже сын, пусть и не раскрывает объятия для контакта, но хотя бы некоторые его эмоции я могу считать.