Ты любишь предателя

Тайлер стягивает с себя белый пиджак и бросает его на скамейку рядом с собой, в опасной близости от печи сауны. За ним следует жилет. Потом он развязывает галстук-бабочку и начинает расстегивать пуговицы.

– Остановись! – тихо говорю я, но в маленьком помещении меня хорошо слышно.

Тайлер поднимает на меня глаза. Его влажный лоб блестит. Но на его губах лукавая улыбка.

– Ты не увидишь ничего нового, – говорит он, однако затем расстегивает лишь пуговицы на манжетах и предельно ровно засучивает рукава.

Громкий вой проносится по залу, заставляя дерево вибрировать. Он быстро смолкает, и мы слышим объяснение Валери:

– Это была сигнализация. Первая пара вышла.

– Нам нужно всего лишь дождаться следующих восьми сигналов, – тихо говорит Тайлер и непринужденно откидывается назад. В расстегнутой рубашке с засученными рукавами он выглядит расслабленным, но его взгляд пронзает насквозь, когда он еще тише произносит:

– Нам надо поговорить, Кара.

Он почти никогда не называет меня по имени, и я сглатываю слюну при воспоминании о последнем разе, когда он его произносил. Мне было, по крайней мере, так же жарко, как сейчас, но на мне было значительно меньше одежды. Мои щеки краснеют, и это никак не связано с раскаленными камнями в металлической корзине у входа. Я смотрю на них, пока подбираю слова.

– Ты был кандидатом-Львом, – начинаю я, когда раздается второй сигнал тревоги и вынуждает сделать паузу, во время которой я могу наблюдать за реакцией Тайлера. Он больше не кажется таким расслабленным, сжимая руки в кулаки рядом со своими бедрами. Затем он кивает.

– Откуда ты знаешь? – шепчет он, когда сигнализация смолкает.

Еще семь пар и мы. Между моих грудей скапливается все больше пота.

– Я нашла твою Книгу. – Больше я ничего не говорю, а слежу за тем, как осознание этого отражается на лице Тайлера. Его глаза округляются, затем его взгляд начинает метаться.

– Кому ты рассказала об этом? – Он наклоняется вперед, упираясь предплечьем в свои колени. Он слишком близко для подобного разговора. Пот стекает между моих лопаток, пока я отодвигаюсь от него, в сторону входа и ближе к печи на стороне Тайлера. Я не останавливаюсь на его вопросе, а перехожу к следующему пункту воображаемого списка.

– Твоей парой была Беверли Грей.

Кровь отливает от лица Тайлера – никогда бы не подумала, что это возможно при такой жаре.

– Что произошло в ночь бала по случаю поступления, Тайлер?

Мой вопрос застывает в раскаленной жаре между нами. К нему подмешивается необъяснимый страх. Пот струится по моим вискам, и я продвигаюсь еще дальше ко входу, чтобы в случае необходимости суметь выбежать наружу. Мне плевать на дополнительные баллы. Мой мозг хочет дать мне понять, что Тайлер опасен и может в любой момент наброситься. Это внушил мне Джош со своей паранойей.

Однако Тайлер не двигается. Звучит еще один сигнал тревоги. Тем временем его темные волосы начали виться, а многослойная ткань моего платья впитывает все больше влаги.

– Расскажи мне об этом, Тайлер. Пожалуйста. – Мое сердце прикладывает усилия, чтобы качать кровь по расширенным сосудам. Дыхание прерывается. – Я прочитала предостережение на фотографии. Какое отношение ты имеешь к исчезновению Беверли?

Раздается очередной сигнал тревоги, и я вздрагиваю.

Тайлер убирает с лица влажные пряди волос. Он выглядит абсолютно потерянным. Его взгляд скользит от входа ко мне. Глаза покраснели – от жары, от пота или от ужасного воспоминания.

Я хочу длинной тканью платья, как веером, надуть немного воздуха, но дуновение, которое произвожу, обжигающе горячо, и дышать становится еще тяжелее. Тогда я беру шерстяную накидку и вытираю пот со лба, с шеи – спереди и сзади, чтобы дать Тайлеру время продумать свой ответ.

Следующий вой сирены прорывает тишину, за ней еще одна. Кроме нас, осталось три пары. Интересно, Джош с Лорой еще в своем иглу? Она поцеловала его против воли, и перед внутренним взором проносятся картины дичайшего стрип-шоу. Как Лора использует возможность побыть с Джошем наедине? Ей даже не надо выдумывать повод, чтобы раздеться. Жара – идеальный предлог. Желудок неприятно сжимается, и я стараюсь в скрипе дерева соседнего иглу не слышать стонов, которые провоцируют образы.

Не знаю, как долго мы здесь сидим. Я потеряла чувство времени. Тайлер все еще молчит и тыльной стороной руки вытирает капли с лица. Его грудь быстро поднимается и опускается, что ясно видно через расстегнутую рубашку. Дело в жаре или в моем вопросе?

Очередной сигнал тревоги. В последовавшей тишине Тайлер откашливается, проводит двумя руками по лицу и зачесывает волосы назад, прежде чем распрямляется и двигается ближе. Мой пульс ускоряется. Он отслеживает мой взгляд, направленный в сторону выхода. Мои стопы вжимаются в доски под нами. Пот, выступивший от страха, добавляется к поту от жары. Все мое тело под напряжением, и завывание следующей сирены заставляет меня вскочить.

Тайлер поднимает на меня глаза. Он напоминает раненого зверя. Рука, которую он протягивает ко мне, дрожит.

– В ту ночь вспыхнула ссора, – говорит он дрожащим голосом.