Ты мне принадлежишь

Джим сразу понял, что это утро пройдет в молчании. Поздоровавшись, Алекс Райт открыл портфель и вытащил скоросшиватель. Он молча изучал дело, пока лимузин медленно катил в плотном потоке машин по Ист-Сайд-Драйв по направлению к Уолл-стрит. Но у Манхэттенского моста он спрятал дело обратно в портфель и завел разговор:

— Честное слово, я мог бы обойтись и без поездки на будущей неделе, Джим, — вздохнул Алекс Райт.

— Россия — большая страна. Куда вы едете, мистер Алекс?

— В Санкт-Петербург. Прекрасный город! Эрмитаж великолепен. Жаль только, времени не будет туда заглянуть. Буду считать, что мне повезло, если успеем согласовать окончательный проект больницы, которую мы там строим. Меня несколько смущает выбранное ими местоположение.

Они подъехали к повороту, поэтому Джим сосредоточился на дороге и заговорил, только перестроившись в правый ряд:

— Неужели вы не можете выкроить несколько деньков для себя?

Бросив взгляд в зеркальце заднего вида, Джим с удивлением заметил улыбку, внезапно согревшую лицо Алекса Райта. Улыбка придавала ему почти мальчишеский вид.

— Я мог бы, но, по правде говоря, не хочу.

«Это все Сьюзен Чандлер, — решил Джим. — Бог свидетель, он ею всерьез заинтересовался. Хоть я всего раз ее видел, а все-таки более удачного выбора он сделать не мог».

Джим всем сердцем верил, что при первой же встрече с суженой ударяет молния и гремит гром. Так случилось с ним самим сорок лет назад, когда он пошел на «свидание вслепую» и повстречал Мойру. Стоило ему заглянуть ей в лицо и увидеть эти громадные голубые глаза, как он отдал ей свое сердце навек.

В лимузине зазвонил телефон. Когда хозяин находился в машине, Джим ни в коем случае не брал трубку — только если мистер Алекс сам об этом просил. Все звонки были личными и предназначались хозяину. Вот и сейчас он сам снял трубку. Джим услышал, как первоначальная сердечность в голосе Алекса Райта сменилась более сдержанным тоном.

— О, здравствуйте, Ди, как поживаете? Я в машине. Дома сработала система переключения звонков… Вы прилетели ночным рейсом? Значит, устали до смерти… Да, конечно, но вы уверены, что сможете?.. Ну хорошо, раз вы так уверены, встретимся в «Сент-Риджисе» в пять. Насколько я понимаю, агент по недвижимости уже звонил?.. Хорошо. Я постараюсь дозвониться до Сьюзен, спрошу, не захочет ли она присоединиться к нам сегодня вечером… Хорошо. Увидимся.

Он повесил трубку, тут же снова снял ее и набрал номер.

Джим слышал, как он попросил позвать к телефону доктора Сьюзен Чандлер. Потом, с легким раздражением в голосе, сказал:

— Я надеялся застать ее до ухода в студию. Пожалуйста, позаботьтесь, чтобы она получила это сообщение, как только вернется.

Глядя в зеркальце заднего вида, Джим увидел, как Алекс Райт повесил трубку. Брови были нахмурены. «Что это еще за Ди, — подумал Джим, — и что его так беспокоит?»

Если бы верный шофер был способен читать мысли хозяина, то узнал бы, что Алекс Райт недоволен секретаршей Сьюзен, которая не передала оставленное им сообщение до того, как Сьюзен уехала на студию, и что он еще больше раздосадован тем, что оставил дома включенной систему переключения звонков и не смог уклониться от разговора с женщиной, контактов с которой всеми силами старался избежать.

64

Сьюзен добралась до студии за десять минут до эфира. Как всегда, она просунула голову в кабинет Джеда Гини, готовясь выслушать очередное напоминание о том, что на днях она таки опоздает к эфиру, а следом неизменное: «И тогда не говори, что я тебя не предупреждал».

Но на этот раз, когда он поднял голову, его лицо было мрачнее тучи.

— Я начинаю думать, что мы приносим беду тем, кто нам звонит, Сьюзен.

— Это ты к чему? — спросила она.

— А ты еще не слышала? Тиффани, официантка из ресторана в Йонкерсе, была зарезана вчера ночью, когда уходила с работы.

— Что? Как?

У Сьюзен возникло ощущение, будто на нее на полной скорости налетел грузовик. Она ухватилась за край стола Джеда, чтобы не упасть.

— Спокойно, только спокойно, — предупредил он, поднимаясь из-за стола. — Через пару минут тебе выступать в эфире. И надо быть готовой к тому, что многие слушатели будут звонить и спрашивать о ней.

«Тиффани, — подумала Сьюзен, вспоминая их телефонный разговор прошлой ночью. — Ей так хотелось вернуть своего дружка, ей было так больно, когда его мать позвонила и велела больше не болтать о нем. Мы с Доном Ричардсом говорили о том, как она, должно быть, одинока. О боже! Бедная девочка».

— Помнишь, как ты пыталась ее остановить, чтобы она не говорила, где работает? — спросил Джед. — Что ж, похоже, какой-то парень явился туда специально, чтобы на нее поглазеть. Начал к ней приставать. Разозлился, когда она велела ему отстать. Отпетый тип. Уголовное досье длиной в милю.

— Они уверены, что это он? — спросила Сьюзен, все еще пребывавшая в шоке.

— Насколько я знаю, полиция приперла его к стенке, — ответил Джед. — Хотя вряд ли он признался хоть в чем-нибудь на данный момент. Давай, нам пора в студию. Я принесу тебе кофе.