Ты (не) моя (СИ)

И, наконец, самый страшный звук, который только может быть в этой ситуации. Звук тишины. Звук безнадеги. И скорее всего, невосполнимой потери, которую уже ничем не исправишь. Звук рухнувших надежд.

— Нина! Ни-и-на! — продолжаю кричать в уже замолчавший телефон.

Не хочу верить, что это всё произошло. Что происходит на самом деле.

— Егор Макарович! Успокойтесь! Я сейчас врача позову! Егор Макарович! — медсестра растеряна, не знает, что делать.

— Да отвалите вы! — не могу держать себя в руках. Это выше моих сил.

Она тут же убегает.

Я не могу связно думать. Нина… Мой неродившийся ребенок… Не может быть, чтобы их уже не стало! За каким хреном я тогда выжил?

В тот раз, когда я был на грани между жизнью и смертью, всё воспринималось проще, потому что у организма не было ресурсов, чтобы воспринимать что-либо, кроме своего состояния. А сейчас… Мы же вместе собирались жить уже через несколько дней.

Набираю номер Нины снова. Вызов не проходит.

Тут же звоню Марку. Возможно, нам повезло. Возможно, всё еще не так плохо, как я себе вообразил. Возможно…

Марку дозваниваюсь сразу. Прошло несколько минут. Или дольше?

— Марк… — всего лишь произношу его имя, но и этого достаточно.

Ему уже доложили.

— Авария. Внедорожник снес камаз. Специально, — выдает Марк сухо.

— Нина?! — хриплю я, чувствуя, как не хватает воздуха. Там наверняка пострадали еще люди. Но пусть они меня простят. Меня волнует всего лишь один человек, который является для меня смыслом всей этой гребаной жизни. Беременная от меня девушка…

— Пока не могу ничего сказать. Там массовое столкновение. Ребята из двух других машин пытаются добраться до той, в которой была Нина… Держись, Егор. Будут новости, позвоню.

Он отключается. Ему нужно координировать то, что там происходит.

А мне… Мне нужно туда! Срочно! Хотя бы быть рядом с тем местом. Тут я не могу. Чувствую, что схожу с ума. Хватаю костыли и выбираюсь в коридор. Иду к выходу. Меня, по-моему, окликают. Я не слышу. Мне нужно на место аварии. Мне нужно к своим.

— Егор! — грозный окрик раздается над самым моим ухом, а тяжелая ладонь ложится на моё плечо, удерживая.

Это лечащий врач.

— Что вам надо? — рявкаю в ответ, не сдерживаясь, — Мне нужно уйти! Вылечился!

— Никуда ты не пойдешь! Не знаю, что стряслось…

Перебиваю:

— Что стряслось?! Машину с Ниной расплющил камаз! Вот, что стряслось! Отвалите! Мне надо туда…

— Не надо, — он не убирает руку, — Ты там бесполезен. Возвращайся в палату.

— Да отвали ты! Неужели не понимаешь?!

Однако Станислав Давидович не из тех, кто сдается.

— Всё я понимаю. Там ты ничем не поможешь, — встряхивает меня за плечо, — Будь мужиком! Даже, если случилось самое страшное, у Нины же сын остался! Да и неизвестно ничего пока! Что ты как тряпка? Себе навредишь, кто ей поможет?!

Глава 27

Егор

Может, то, что говорит этот мужик и справедливо. Только — как бы поступил он сам, окажись на моём месте?

— Станислав Давидович, я себя нормально чувствую… Вы меня выписывать собрались. Я здесь не останусь. Это моё решение, — стараюсь говорить ровно, чтобы он, наконец, понял — никакая это не истерика.

Мне нужно на место аварии. К своей семье.

— Не послушаешь? — доходит до него.

— Нет.

— Ладно, ступай, — больше ничего не говорит. А то я уже начал опасаться, что сейчас начнет мне говорить про свою ответственность за моё здоровье.

Даже, если мне станет хуже, судиться ни с ним, ни с этой клиникой никто не будет. Дело не в них.

Сзади меня слышу голос безопасника, которого приставили ко мне в больнице.

— Егор Макарович! Ну, куда вы? — оглядываюсь, и он под моим взглядом замолкает.

— Скажу, чтобы машину подогнали, — произносит уже спокойно.

А вот это правильно. Любой бы на моем месте полз бы к своей семье в такой ситуации. Если, конечно, она для него важна.

И я продолжаю свой путь. Ковыляю по коридорам, сам себя подгоняя. Машина ждет у порога. Безопасники помогают мне в нее сесть. Жду звонка от Марка. Но его всё нет.

Зато звонит мать. Отвечаю.

— Егор, ты уехал из больницы? — голос донельзя встревоженный.

— Мам… — начинаю, и сам себя осекаю. Она ведь ни в чем не виновата. Наоборот, сделала всё, что могла, чтобы помочь нам — мне и Нине, — Новостей нет?

— Нет. Если что, Марк или я позвоним.

— Хорошо.

— Будь осторожен, — слышу я только. В этом она вся. Человек должен делать то, что должен. И никогда она не тряслась за нас и не отговаривала делать то, что мы считали нужным.

— Буду, — обещаю я ей единственное, что могу.

Дорога, кажется, бесконечно долгой. Хотя мы едем всего двадцать минут. Я жду звонков. Локацию аварии уже скинули ребятам.

Проходит еще пятнадцать. Мы подъезжаем. Я ловлю нешуточный приступ тахикардии, продолжая упрямо уговаривать небеса, не лишать меня того, что они мне недавно подарили.

Снова телефон. Марк.

Нажимаю зеленую кнопку на экране.

— Жива! — всего одно слово. Но оно вновь переворачивает мой мир, — Слышишь меня, Егор? Нина жива…

— Слышу, слышу, — сиплю в гаджет. Горло перехватило спазмом.

— Ты на месте уже? — всё-то он знает… Вездесущий.

— Да.