Ты не слушаешь. Что мы упускаем, разучившись слушать, и как это исправить

Глава 7 Слушать противоположные мнения Почему это равносильно бегству от медведя

На курсах по ведению переговоров при Гарвардской школе юриспруденции Джиллиан Тодд советует студентам всегда помнить о своей внутренней позиции, когда они слушают собеседника. По ее словам, если они считают, что другой человек ничего не может предложить, недостоин времени и внимания, является скучным, глупым или враждебным, то сколько бы они ни кивали, ни смотрели ему в глаза и ни задавали наводящие вопросы, это будет выглядеть фальшиво, и переговоры окажутся безуспешными. «Вашей внутренней позицией должна быть любознательность», – говорит она своим студентам. Это значит, что они должны задавать вопросы из любопытства, а не ради доказательства собственного мнения, ловушки для собеседника, попытки склонить его на свою сторону или выставить его дураком.

Такая тактика – трудная задача для ее студентов. Большинство из них продвигались в учебе, ясно и убедительно отстаивая свои взгляды и позиции. Вдруг искренняя попытка выслушать и понять чужое мнение сделает их менее твердыми в собственном? «Мои студенты очень четко высказывают такое опасение, – сказала мне Тодд в перерыве между лекциями. – Они беспокоятся о том, что если и впрямь будут уделять внимание или постараются понять чужую точку зрения, то потеряют из виду нечто важное для себя».

Поэтому люди обычно прислушиваются к информации, подтверждающей их точку зрения. И поэтому им так трудно воздержаться от опровержения неудобных взглядов, вместо того чтобы выслушать их, не говоря уже о проявлении невербальных признаков несогласия, таких как скрещенные руки, тяжелые вздохи или закаченные глаза. Мы почти ничего не можем поделать с собой, когда наши глубоко укорененные взгляды или позиции подвергаются сомнению. Даже намек на то, что мы можем заблуждаться, воспринимается как экзистенциальная угроза.

Неврологи из Института мозга и творческих способностей при университете Южной Калифорнии в Лос-Анджелесе собрали добровольцев с твердыми политическими убеждениями [95] и с помощью сканера функциональной магнитно-резонансной томографии изучили их мозговую активность в момент, когда их убеждения подвергались сомнению. Рисунок мозговой активности очень напоминал тот, который возникает у человека, убегающего от медведя. Когда мы находимся в первобытном режиме «дерись или беги», нам чрезвычайно трудно услышать собеседника. («Скажите, мистер медведь, почему вы гонитесь за мной?»)

В последнее время люди все чаще заявляют о том, что выслушивание противоположных взглядов и точек зрения вызывает у них ощущение угрозы [96]. Согласно общенациональному исследованию студентов колледжей и университетов [97], проведенному Брукингским институтом, 51% опрошенных считают «приемлемым» перекрикивать оратора, с которым они не согласны, а 19% поддерживают физическое насилие, ради того чтобы помешать такому оратору произнести речь или открыто высказать свое мнение.

Политики тоже отказываются рассматривать предложения своих оппонентов и называют их идеи «опасными» [98]. В наши дни сердечные отношения между политическими противниками кажутся невероятными, а между тем еще недавно демократический спикер Конгресса Тип О’Нил и президент-республиканец Рональд Рейган часто беседовали за рюмкой в Белом доме. После особенно ожесточенных дебатов [99] О’Нил сказал Рейгану: «Это политика, старина, но после шести вечера мы можем быть друзьями» [100]. Такая готовность к откровенному разговору и умение слушать друг друга, по мнению историков, помогли прийти к компромиссу и принять важнейший закон о социальном обеспечении [101].

Сенатор Джон Маккейн находился на посту в годы правления Рейгана и проявлял дух межпартийного сотрудничества на всем протяжении своей карьеры. Перед смертью от рака мозга в 2018 году он призвал своих коллег вернуться к «заведенному порядку», когда черновики законов подготавливались к первому слушанию в комитетах с участием членов обеих партий. Он убеждал их слушать выступающих с другой стороны, вместо того чтобы составлять однопартийные законопроекты, которые не имели никаких шансов и часто даже не выносились на голосование. «Нам могут не нравиться правила, которых требует заведенный порядок, но мы должны находить компромиссы с оппонентами, если хотим принимать реальные и долгосрочные решения, – написал Маккейн в статье [102], опубликованной в газете The Washington Post. – Даже в атмосфере резких разногласий мы обязаны защищать необходимость компромиссов перед американским народом».