Ты не знаешь о дочери

Зря, очень зря. Он теперь меня в покое тем более не оставит!

Мне надо, просто необходимо быть твёрдой стеной, но пока из меня выходит только кисейная барышня, тающая в его руках.

Дверь веранды хлопнула. Я бегло обернулась на шум — Роман вышел за мной следом. В его руках был плед…

Я снова устремила взгляд к вершинам тёмных деревьев, что виднелись с небольшой высоты веранды.

Он подошёл ближе и остановился позади меня. Я не оборачивалась. Надеялась, что он догадается уйти.

— Тут холодно, — сказал он и накинул мне на плечи плед.

— Спасибо за заботу, — ответила я, удерживая плед руками, и делая пару шагов от него в сторону, чтобы он не мог меня касаться.

— Мы можем поговорить, Кать?

— Говори, — пожала я плечами.

Только что буду отвечать ему мало представляла себе.

— Мы можем с тобой хотя бы не враждовать? — спросил он, остановившись рядом со мной у перил.

— Можем, — ответила я, повернувшись к нему. — Если ты прекратишь нарушать мои границы.

— Я бы с удовольствием, — сказал Рома. — Но… Меня так тянет к тебе. Что мне делать с этим, Кать? Я даже свадьбу отменил, расстался с девушкой, которая мне верила, попросил прощения… Но ты не хочешь прощать.

— Я простила тебя, Ром, — произнесла я негромко. — Давно.

— Правда? — он пристально смотрел в моё лицо.

— Да. Но… Это не значит, что я хочу отношений.

— Ты даже не хочешь попробовать?

— Нет.

— Почему?

— Не хочу, и всё.

— Но ведь твои чувства живы, так ведь?

Вопрос в лоб, что называется. Да, живы. Только это ничего не меняет в моём решении.

Ответить я не успела, Рома снова сделал своё любимое, и то, что ненавидела я — нарушил мои границы.

Я снова оказалась в кольце его рук. Серые глаза оказались ровно надо мной. Я смотрела в них и просто тонула… Как же завораживает просто смотреть в его глаза…

— Котёнок, — прошептал он, поглаживая горячими пальцами моё лицо, губы, шею. — Ты ведь ещё любишь меня, зачем отрицаешь?

— Я не… Не люблю, — едва удавалось мне выдавить из себя хоть пару слов.

Моё тело словно перестало принадлежать мне. Оно вытянулось в струну и жадно впитывало каждое касание Романа.

— Врёшь, рыжая…

— Нет!

Я взлетела в воздух — Питерский подхватил меня под попу и куда-то вдруг понёс.

— Эй, ты что делаешь?! — стукнула я его кулаком по плечу.

— Признавайся, что любишь меня, или я тебя унесу.

— Куда?!

— Туда, где докажу тебе уже сам, что ты меня любишь.

— Каким способом? Куда? Питерский, блин! А ну отпусти меня!! — я старалась говорить не очень громко, ведь в доме спали дети, но при этом очень зло, чтобы Роман понял, что я возмущена и не шучу с ним!

— Да сейчас прямо! Говори, что любишь, рыжая, или я… Ты не успела.

Мы оказались в небольшом деревянном помещении. Рома спустил меня с рук, но загородил собой проход.

— Куда ты притащил меня, Питерский? Ты совсем с ума сошел? — возмутилась я.

— В баню. Это подойдёт нам, — заявил он, стягивая с себя тонкий свитер.

А… Нет, только не это! Нельзя мне показывать обнажённого Питерского. У меня тогда мозги отказывают! Пока он шёл ко мне, я пыталась решить, чего хочу больше: врезать ему как следует или… Вот то, что этот пошляк шептал мне по время танца на ухо…

Глава 60

Катя

Нам было неважно, где мы находимся, что мы в стадии войны. Мы целовались в коридоре небольшой бани семьи Ветровых…

— Ром… — руки и голос дрожали от того, что он делал со мной. Рома вспомнил все приёмы против моей воли…

Сама не заметила как очутилась перед ним почти без всего…

— Поздно, — прохрипел он мне в губы. — Мы уже переступили черту. Теперь кайфуй.

Я закрыла глаза и отпустила себя.

Глупо лгать, что не хотела этого также как и он.

— Рыжая… — шептал он. — Как же я тебя хочу. Сожру!

— Мы будем об этом жалеть… — прошелестела я, открывая шею для поцелуев.

— Я — нет, — заявил Рома и продолжил сладкую пытку дорожкой лёгких поцелуев по шее, ключице и ниже…

Он свалил меня на небольшой диванчик, единственное подобие ложа любви здесь, и подмял меня собой. Кожа, губы болели от жарких поцелуев, пальцы устали мять покрывало подо мной, на спине Романа остались красные полосы от моих ногтей, голос у обоих сел…

Я принимала ласки, дарила их сама, выражала открыто удовольствие от близости с ним — Рома прав, чего теперь стесняться, если мы уже оказались тут, обнажены и хотим одного и того же…

— Давай, рыжая… — шептал он мне на ухо, мягко закусывая мочку моего уха и увеличивая ещё больше удовольствие. Внизу живота скрутилась пружина и болезненно требовала разрядки. — Хочу снова увидеть как ты кайфуешь…

Ещё один нежный прокус, и меня взорвало сладкими ощущениями.

Я обнимала его, чувствуя себя с ним единым, целовала губы, шею и не сдерживала стонов удовольствия, которого уже очень давно не испытывала. Оно совершенно особенное… Такое только с ним. И речь не только об интиме…

Я была счастлива, словно не в этом мире. Я ловила каждый его вздох и взмах ресниц, я пыталась напитаться ими, зная, что совсем скоро мы расстанемся, и такой слабости я больше не допущу…

Едва он отдышался и отступил от меня, как меня накрыло чувство стыда.

Ну и что мы натворили?

Занимались любовью в гостях, да и вообще я не планировала заниматься этим с ним!