Ты поймешь, когда повзрослеешь

– Ты что, Мундир, сошел с ума? Почему ты разговариваешь как клоун?

– А чем вы недовольны? – возразил он. – Они здесь все разговаривают как в XIV веке, вот я и решил под них подстроиться.

Молодежь загалдела. Вмешалась воспитательница и призвала всех к порядку. После нескольких ее окриков восстановилась тишина. И вот, когда Анн-Мари представляла всех друг другу, из группы пансионеров донесся тонкий и дрожащий голосок:

– Ты, что, чувак, решил, что нас уже пора списывать со счетов за истечением срока давности?

Молодежь вытаращила глаза и замерла от удивления. Хорошо, что Грег снял эту сцену на видео – будет чем развлечься в грустные минуты.

Пансионеры повернулись в сторону Розы. Она пожала плечами:

– А что тут такого? Я стараюсь не отставать от жизни. Мы с внуком, например, видели все фильмы с участием Жамеля Деббуза[25]…

В группе молодых раздался хохот. Пансионеры присоединились к ним.

Знакомство происходило в общем зале. Начали с обитателей дома престарелых: имя, возраст, чего они ждут от этого дня. Потом наступила очередь молодежи. Первые в основном стремились поговорить, обменяться взглядами на жизнь, передать свой опыт, короче говоря – приобщить к своей жизни молодых. Вторые же больше всего хотели увидеть океан. Первых приходилось сдерживать, чтобы несколько слов о себе не превратились в подробные биографии. Вторые смущались, терялись, и их нужно было вызывать на откровенность.

Анн-Мари огласила программу на ближайшие часы: отъезд в минибусах на пляж, купание и развлечения, пикник, купание и развлечения, возвращение в «Тамариск» в шестнадцать часов.

– У кого есть вопросы?

Вопросов ни у кого не было.

Воспитательница Линда взяла слово, чтобы напомнить правила. Разбегаться нельзя, все держатся одной группой. В воду входить постепенно и только в присутствии воспитателя, не заходить слишком далеко. Не наступать на загорающих, громко не кричать, не запихивать песок в рот товарищам, не окунать их с головой и не держать больше десяти минут под водой, чтобы они, не дай Бог, не лишились жизни. Короче говоря, веселитесь, наслаждайтесь и постарайтесь вести себя так, чтобы от этого визита у всех остались только приятные воспоминания.

– У кого-нибудь есть вопросы?

– У меня, – сказала Мари, одна из девушек, подняв руку. – А можно кричать, если увидишь акулу?

Пляж под названием «Большой» был забит до отказа. Отдыхающие прибывали толпами, и их количество росло, по мере того как июльское солнце пригревало все сильнее. Нашелся небольшой свободный уголок, где мы расставили зонты от солнца и сумки-холодильники. Осталось только разложить полотенца.

– Можно расположиться в кружок, – предлагает Луиза, – так будет легче разговаривать.

Пансионеры согласно кивают. Молодые смотрят на них так, будто им предложили закусить мышьяком. Вместо ответа они швыряют сумки на песок, сбрасывают с себя одежду и торопят воспитателей:

– Ну, что, Шеф, идем купаться?

– Подождем, когда все будут готовы, – ответил Юнес, воспитатель.

– Как меня все это задолбало, целый час жду, – хрипит один из подростков.

На самом деле он ждал не час, а чуть больше десяти минут. На лицах обитателей «Тамариска» читалось разочарование: не такого поведения ждали они от молодежи. Я подозревала, что они нарочно затягивали подготовку к купанию. Как в замедленной съемке, они не спеша снимали с себя одежду и тщательно складывали ее, прежде чем положить на песок, потом долго поправляли купальные костюмы, медленно мазали тело кремом от загара, прикрывая головы шапочками и проверяя, что ничего не забыли. Люсьенна проворчала:

– Те, что приезжали в прошлом году, были лучше воспитаны. Если бы я знала, осталась бы дома.

Когда они закончили, молодежь зааплодировала, и все бросились к зоне охраняемого купания, не думая, что разложенные на песке полотенца – это не ковер, по которому можно ходить.

Когда они приблизились к воде, раздались крики:

– Мамочки! Она же ледяная!

– Не валяй дурака, водичка отличная!

– Мы тут все закончим, как тот парень с «Титаника».

– Смочите шею и затылок, прежде чем входить в воду!

– Сам ты «Титаник»!

– Вода такая холодная, что у меня все внутренности свело.

– Нет, в такой воде невозможно купаться, ведь мы же не белые медведи!

Они вошли в воду по колено, смехом и криком выражая свое недовольство. Мундир, самый спокойный из всех, на цыпочках, как если бы это отсрочило погружение, зашел в воду по грудь и с таким гордым видом повернулся к товарищам, будто он вплавь пересек Атлантический океан:

– Ну, что, придурки? Кто здесь босс?

«Придурки» переглянулись и решили не предупреждать босса о большой волне, которая катила прямо на него. Она ударила сзади, и сначала исчезла улыбка, а потом и сам Мундир, погребенный под гребнями пены, из которой виднелись то рука, то нога, а иногда и клок волос. Его товарищи и пансионеры от души веселились, когда он, поправляя купальные трусы, наконец показался над водой под дружные восклицания обеих групп.

Луиза подошла к Соне, одной из девушек: