Ты прекрасна!

Неподалеку прогрохотала карета с веселыми туристами. А мать вздохнула и пробормотала:

– Что будет с этим домом, когда я умру? – Ее голос был тихим… и каким-то безжизненным. – Ты продашь его тому, кто больше заплатит? Чужаку?

– Я не говорю, что никогда не вернусь сюда, – ответил Бо. – Но сейчас я в расцвете сил. И моя карьера на подъеме.

– Но почему ты не можешь быть в расцвете сил здесь, дома? – В голосе матери прозвучала досада. Или уязвленное самолюбие? Хм… интересно. Ведь Джулия Уайлдер прежде никогда не позволяла себе проявлять эмоции. И никогда не снисходила до просьб. – Шарлотта Уоллис отвергла уже три предложения. Она все еще ждет, что ты позовешь ее замуж. А если она не в твоем вкусе… Есть же другие девушки, которых ты знаешь с детства. Не говоря уже о многочисленных обосновавшихся здесь янки. Умные молодые женщины управляют музеями и галереями и открывают магазины на Кинг-стрит. Мне, в общем-то, все равно, на ком ты женишься, если останешься. Но ты должен.

– Я не намерен обсуждать с тобой, что я «должен» и чего «не должен», – проворчал Бо. – Если честно, я еще не готов к таким переменам. У меня слишком серьезные планы, которые, полагаю, тебе не интересны.

Мать тяжко вздохнула и проговорила:

– По крайней мере, мог бы соизволить прийти на свадебный бал твоей кузины. Ведь все равно ты сейчас в городе. Тем более что ты пропустил ее дебют и окончание колледжа.

Сара посещала колледж в Чарлстоне – alma mater его матери.

– Тогда я не мог приехать, если помнишь. Во время ее дебюта я был в Африке. А когда она закончила колледж – в Англии.

– И это говорит человек, который получает восьмизначные гонорары, который в любой момент может арендовать частный самолет и отправиться в любую точку планеты?

Теперь от матери исходил ледяной холод. И ему вдруг подумалось: «Интересно, а с кем она позволяет себе проявлять эмоции? Существует ли такой человек?»

– Сейчас я здесь, – сказал Бо. – И, конечно же, приду на бал.

Мать едва заметно расслабились.

– Вот и хорошо.

Воцарилось молчание. «Что теперь, что же теперь?» – спрашивал себя Бо. Минуту спустя он проговорил:

– Я должен возвращаться. У нас назначена читка сценария.

Мать молча кивнула.

– Ма, ты когда-нибудь была пьяной? – неожиданно спросил Бо. – Когда-нибудь нецензурно ругалась? Ты совершила в жизни хотя бы один дурной поступок? Если нет, мне очень жаль.

– Сын, ты говоришь глупости.

Бо улыбнулся и поцеловал мать в щеку.

– Я позвоню. И не беспокойся обо мне. Со мной все в порядке.

Он не сомневался, что так и будет. Он уже давно научился мирно сосуществовать с вещами, которые все равно нельзя изменить.

Спустившись вниз, Бо надел солнечные очки, прошел мимо спящих собак и направился к выходу, точно зная, что мать все еще наверху – планировала, как поймать его в социальные сети.

– Мама, пойди выпей чего-нибудь! – крикнул он.

– Дорогой сын, не говори так громко, – моментально последовал ответ. – У нас ведь есть соседи.

Он усмехнулся и, закрыв за собой дверь, с облегчением вздохнул – обязательный визит остался позади.

Глава 10

Лейси знала: у нее все получится. Во всяком случае, она успела себя в этом убедить. Да-да, она сумеет справиться с неугомонными и чрезвычайно энергичными близнецами – именно такими были Боб и Кэррол. Лейси поняла это, увидев, как они открывали все дверцы и все ящики в офисе, до которых могли дотянуться. Дети искали в студии лепре-конов.

Но управиться с неугомонным и чрезвычайно энергичным стариком, который все время врал, – это совсем другая история.

«Просто знай, что каждое его слово – ложь», – сказала себе Лейси. Таков был ее грандиозный план.

Дики Бейрд таращился на нее, устроившись на краю стола своего зятя.

– Развлекаю молодежь, – хихикнув, сообщил старик. Он был в форменном головном уборе железнодорожника, в комбинезоне и в белой футболке с длинными рукавами. И походил в этом наряде на ожившее пугало.

Близнецы в данный момент сидели рядом с Генри, передавали друг другу пудреницу и по очереди смотрелись в маленькое зеркальце.

– Развлекаете? – переспросила Лейси. – Что ж, может, и так. Но сказать ассистентке режиссера, что с ней хочет поговорить по телефону Джордж Клуни, а потом убедить близнецов в том, что в офисе их отца лепреконы спрятали золото, – это, наверное, не самая лучшая идея, мистер Бейрд. Вы могли бы помешать Майку. Думаю, вы сами это знаете.

– Возможно, теперь он перестанет вмешиваться в мои дела, – проворчал Дики, вставая со стола. Когда он выпрямился во весь рост, стало ясно, что его голова находилась на уровне ее груди. Глаза старика внезапно сверкнули и стали ясными и насмешливыми. – Знаешь, девочка, ты можешь называть меня Дики, но только при одном условии: если будешь всегда носить именно такие платья.

– Вы можете говорить все, что вам угодно, – заявила Лейси, – но я все равно не уйду. – Она начала собирать со стола бумаги. Дети вытащили из ящиков все, что могли, и было ясно: потребуется несколько часов, чтобы навести порядок. Что ж, ничего страшного. Она справится… Попозже.

– Когда мне было шесть лет, – изрек Дики, – я работал в поле.