Ты принадлежишь мне

Какое-то время я еще сижу на руках у своего мужа, наслаждаясь его ароматом, а он нежно гладит меня по спине. В таком же уютном молчании мы доедаем наш ужин и идем в спальню. В голове хаотично возникают разные мысли, за которыми я и сама не в силах уследить. Неужели теперь эта спальня наша общая, и моя, и его, и мы вместе навсегда?.. Странно, но все эти дни мы спали вместе, и я кажется уже привыкла к тому, что, Женя постоянно находится рядом…

Душ мы уже по традиции принимаем вместе. Я молча беру мочалку из его рук, а он так же молча присаживается на корточки, чтобы я помыла ему спину. А затем Тарасенко вытягивается во весь рост и поворачивается ко мне лицом, а я продолжаю скользить по его телу уже руками, уронив мочалку на пол. Мне нравится, как играют его мышцы под моими пальцами. Это зрелище завораживает меня. А еще мне нравится, как восстает его плоть, как наливается и твердеет, когда я сжимаю его мошонку, играю яичками и слышу тихий стон. Женя сжимает кулаки, напрягает живот и ноги, словно хищник, пытающийся удержаться на месте и не сорваться в безумство. Я смотрю в его потемневшие от возбуждения глаза и сама начинаю заводиться.

— Хочу ощутить его в себе как можно быстрее, — выдыхаю я со стоном, держась за твердый член рукой. — Трахни меня, скорее уже!

Последнее успеваю добавить уже на лету: Женя резко подхватывает меня под попу, делает шаг вперед, прижимая спиной к стене. Я автоматически раздвигаю ноги, хватаюсь за его шею, а мой муж таранит меня своим членом с такой силой и скоростью, что я вскрикиваю от пронзивших меня вспышек боли и острого возбуждения.

Тарасенко сам не свой, в его глазах плещется цунами; это немного пугает и еще сильнее возбуждает. Он продолжает таранить меня не только своим членом, но и взглядом. Словно хочет добраться до самой души. Хотя в этом нет никакого смысла, он уже давно там живет — с тех самых пор, как подвез меня до дома после университета. Боже, сколько лет мы потеряли… сколько долбаных лет я ненавидела его! Он ведь тогда пришел ко мне в больницу, он даже на коленях передо мной стоял и клялся, что понятия не имел о планах своего брата. Он плакал, я видела его слезы. Но тогда не поверила… хотя если бы пошла навстречу, мы бы уже давно были вместе. Он же тогда мне предлагал пожениться, просил прощения, что не смог защитить, но я ослепла и оглохла от собственной боли и никого не хотела слушать… Сколько же дров я тогда наломала, и не только в отношении Тарасенко.

На моих глазах появляются слезы, и Женя резко замирает.

— Что? — из его рта вырывается хриплый вопрос, а глаза расширяются от страха. — Я сделал тебе больно? Любимая?

— Нет, — резко качаю головой, — нет-нет-нет, продолжай! Мне очень нравится, это от возбуждения.

Я сильнее сжимаю его шею, утыкаюсь в грудь носом. Не хочу думать о прошлом, не хочу… Ведь он называет меня любимой…

— Прошу, пожалуйста, продолжай. Хочу тебя такого бешеного, — шепчу, целуя и слизывая капли воды с его груди.

Но Женя вместо этого поудобнее подхватывает меня под попу.

— Давай лучше в кровати продолжим, а то у тебя на спине синяки будут, — говорит он, открывая дверь душевой, выключает воду и выносит меня на прохладный воздух.

Кожа тут же покрывается мурашками, но Женя идет очень быстро, при этом оставаясь внутри меня.

Бережно укладывает на кровать, словно хрупкую фарфоровую статуэтку, накрывает нас обоих теплым покрывалом и вновь начинает двигаться. Уже спустя несколько толчков я перестаю чувствовать холод и выгибаюсь навстречу жестким движениям моего мужа.

А затем он останавливается и зачем-то переворачивает меня на живот. Я хнычу, выгибаясь попкой ему навстречу, но вместо того, чтобы продолжить, мой муж куда-то уходит.

— Эй! — кричу я недовольно, но Женя чуть ли не бегом подходит к комоду и что-то там берет. Я догадываюсь, что скорее всего это презервативы, и, успокоившись, отворачиваюсь, выгибаюсь как кошка, припав грудью и головой к матрасу, в ожидании очередной порции удовольствия.

Звук разорванного пакетика и выдавливаемой смазки уже не смущает. Я знаю, что мой муж заботится обо мне, чтобы не навредить, и поэтому с готовностью жду его прикосновений. Но когда ощущаю его пальцы на колечке ануса — тут же вздрагиваю и пытаюсь отползти.

Женя крепко хватает меня за ногу.

— Ш-ш-ш, я не буду в тебя входить, только чуть-чуть пальцами помассирую вход, так удовольствие будет острее, — слышу его успокаивающий голос.

— Ладно, — отвечаю хрипло, настороженно.

Его член медленно погружается в меня, я окончательно успокаиваюсь, и даже прикосновения к моему анусу уже не смущают.

Тарасенко не двигается и растирает смазку, ощущения действительно очень приятные. А низ живота вспыхивает от еще большего удовольствия. Неосознанно подаюсь чуть назад и сама начинаю медленно насаживаться на его член.

Женя же не двигается и продолжает увлеченно заниматься моей попкой.

— Боже, как же это заводит! — выдыхаю я, продолжая двигаться.