Ты принадлежишь мне

— Пожалуйста, выслушайте меня и не перебивайте. Я специально заболела, сегодня весь день под холодным душем сидела. Я хочу выбраться отсюда. Мой муж — тиран, он держит меня в квартире, словно пленницу. Я хочу от него сбежать, пожалуйста, помогите мне. Скажите, что мне нужна госпитализация, он вам поверит. А по дороге я где-нибудь выскочу. У меня есть золотые украшения, — я начинаю стаскивать с пальцев кольца, пытаюсь впихнуть их в руку женщине, но она её тут же отдергивает, глядя на меня с удивлением, и опаской. — Пожалуйста, помогите мне, — я всхлипываю для достоверности, отвожу взгляд в сторону, потому что врать противно. — Мой муж — страшный человек, если я от него не уйду, он меня убьет. Я не могу обратиться в полицию, у него куча связей, будет только хуже.

Поднимаю заплаканные глаза и смотрю на женщину с мольбой.

На несколько мгновений она задумывается, а затем строго, но тихо говорит:

— Верните свои украшения на место, — она отодвигает мою протянутую руку с кольцами. А затем, с горечью выдохнув куда-то в сторону, добавляет: — Мне тоже когда-то помогли, видимо, пришла моя очередь платить по счетам.

Она быстро бросает взгляд на дверь.

— Не волнуйтесь я вам помогу.

Не иначе как удача улыбнулась мне в виде этой совершенно незнакомой женщины.

Она встает и выходит из комнаты, а уже через несколько минут уверяет Тарасенко, что мне надо в больницу. В принципе, Женя и сам не против меня туда отправить — уж я-то знаю, как он относится к моему здоровью. И от этого понимания горечь, вина и стыд еще сильнее затапливают мою душу. Но я не имею права быть с ним, я должна уйти… Он забудет обо мне, если я просто исчезну.

Я смотрю в потолок и мысленно прошу прощения у того, кто дал мне шанс. Но я понимаю, что больна и своей болезнью буду лишь делать больно моему мужчине. А это неправильно, лучше просто уйти и не портить ему жизнь. Кому нужна жена-шлюха? Которая еще и не в силах остановиться? Я же только замараю его имя. Над ним все будут смеяться, если уже не смеются. Сплетни и слухи очень быстро распространяются. И это я еще не знакома с его родными. Что-то сильно я сомневаюсь, что они одобрят выбор своего сына.

К тому же лишь в этот раз с охранником я смогла прийти в себя, потому что зазвенел телефон, а что будет дальше? Что или кто остановит меня?

Нет! Я все делаю верно. Я не заслуживаю такого мужчину. Я должна исчезнуть из его жизни.

Кое-как встав на ноги, иду одеваться. Нижнее белье спортивного вида, джинсы, носки, водолазка, куртка кожаная, ботинки на плоской подошве. В карман засовываю свой паспорт и кошелек. В ванной беру мыльно-рыльные. Женя ходит по пятам, помогает собираться и одеваться, придерживает, когда голова начинает кружиться. Он и не подозревает, что я задумала. Скорее всего, его мысли сейчас заняты какими-то делами, вот он и не обращает внимания, что я беру с собой запасные вещи.

Он подхватывает меня на руки, а я утыкаюсь ему в шею и дышу как можно глубже. Как же мне будет не хватать этого запаха, как же сильно я буду скучать по этому мужчине.

Внутри все скручивается в узел. Я не хочу уходить. Не хочу… Он так сильно нужен мне. Цепляюсь за его шею, стараясь удержать слезы. Он не должен понять, что что-то не так. Иначе не даст мне уйти никогда. И мы будем мучить друг друга. Ненависть этого мужчины я не смогу пережить…

Постоянно кружащаяся голова, а еще приступы тошноты и внутренний озноб не дают мне толком соображать и вообще осознавать происходящее.

Уже позже я поняла: кто-то свыше решил сделать так, чтобы мой побег удался. Наверное, поэтому следующие события вижу какими-то хаотичными обрывками. И все происходит помимо моей воли.

Вот меня заботливо на руках несет вниз Женя прямо до машины скорой помощи, а моя сумка с вещами, документами и лекарствами, что успел купить охранник, почему-то оказывается в руках у женщины-врача.

Вот муж заносит меня в машину и бережно укладывает на носилки, а женщина-врач торопливо выгоняет его, с требованием не мешать и ехать позади. Вот Тарасенко хочет начать возмущаться, но звонит телефон, отвлекая его, и женщин-врач, воспользовавшись моментом, выталкивает его из машины. И я чувствую, как мы трогаемся.

Вот врач наклоняется надо мной и делает укол, говоря, что это противовоспалительное и заодно от температуры поможет.

И я начинаю приходить в себя.

А брюнетка, поняв, что мне стало лучше, очень быстро объясняет, что делать дальше:

— По моей команде выбежишь на улицу, возьмешь сумку, пойдешь в ближайшее кафе и вызовешь себе такси. На такси деньги есть?

Я заторможено киваю в ответ.

— Хорошо, — она улыбается, и гладит меня по голове словно ребенка. — Дальше у тебя есть выбор — можешь попробовать снять себе квартиру и там отлежаться, потому что на ногах ты долго всё равно стоять не сможешь, или можешь поехать сюда.

Она сует мне в руку визитку.

Я подношу её к носу и, прищурившись, кое-как сквозь пелену слез читаю надпись: «Центр помощи женщинам, оказавшимся в трудной ситуации».

Она дает мне время переварить эту информацию, а как только видит понимание в моих глазах, произносит: