Ты слышишь нашу музыку?

Я была счастлива, что Янис так быстро воспрянул духом. Уже месяц он работал на собственную фирму, преображаясь с каждым днем. Энергии у него было хоть отбавляй. Очень кстати, потому что выкладывался он на полную катушку. Арендаторы его благодетеля хотели, чтобы все было сделано с размахом, но за непристойно малые деньги. Весь день Янис носился между холостяцкой берлогой, где он оборудовал себе офис, и площадкой, где велась реконструкция концепт-стора. В первые дни июля начались сами работы, и напряжение выросло на порядок. Не успел он перевести дух, чудом найдя мастеров, готовых работать все лето, как от радостного облегчения не осталось и следа. Он наконец-то приступил непосредственно к строительству, и это было прекрасно, однако вскоре все стало усложняться, постоянно всплывали новые проблемы. Не надо быть асом-профессионалом, чтобы догадаться, что реальность всегда расходится с планами. Янис проявлял высочайшую требовательность и особую тщательность, поскольку на кону стояла его будущая репутация. К тому же он жаждал произвести впечатление на Тристана, продемонстрировать, что тот не ошибся, помогая ему создать свой бизнес, и не зря оказывал финансовую поддержку. Янис проводил с Тристаном все больше времени и почти ежедневно рассказывал мне о нем. Их взаимопонимание, о котором я раньше только догадывалась, теперь бросалось в глаза. По моим наблюдениям, Тристан периодически играл роль своего рода коуча, он раскрепощал Яниса, обеспечивал ему мотивацию, подталкивающую вперед, к новым достижениям, раздвигая границы и помогая игнорировать препятствия. Что до меня, то случай встретиться с Тристаном все не представлялся, и меня это огорчало.

Загруженность Яниса, естественно, вынудила нас кое от чего отказаться и целиком перепланировать наш распорядок дня, но я с этим смирилась и поддерживала его, как могла. Тяжелее всего это переживали дети, которым было трудно понять, почему папа стал уделять им меньше внимания. Они постоянно теребили меня, хотели знать, где он и когда придет. Я делала все от меня зависящее, чтобы они меньше скучали без него, но не успевала играть с ними — по крайней мере столько, сколько раньше играл отец. Я, не жалуясь, полностью взвалила на себя быт, хоть это и не всегда было легко. Мне тоже не хватало Яниса, он пролетал мимо нас, словно стремительный порыв ветра. Но я знала, что наши жертвы того стоят. В особенности когда он был с нами и выглядел еще более увлеченным и веселым, чем раньше. Профессиональный расцвет оказывал сильнейшее влияние на его моральное состояние. Освободившись от давления Люка, он словно обрел крылья, и это делало меня счастливой.

Традиционный обед с Шарлоттой по вторникам был моим оазисом, и я всегда ждала его с нетерпением. Однако мне начинало казаться, что после ссоры с Люком в наших отношениях образовалась трещина. Мы избегали некоторых тем, ограничиваясь малозначащими сюжетами и новостями о детях. Она намекнула, что изредка пересекается с моим братом. Я не могла этого понять, воспринимала ее поведение как предательство, но удерживалась от выяснения отношений, поскольку серьезно опасалась, как бы ситуация не пошла вразнос.

Я ждала Шарлотту на нашей всегдашней веранде, радуясь долгожданным солнечным лучам. Она пришла, опоздав, как обычно, больше чем на четверть часа, подмигивая знакомым за соседними столиками и подходя к ним, чтобы обменяться поцелуями. Завершив в конце концов свой приветственный обход, Шарлотта чмокнула меня в щеку и села.

— Как дела, кузнечик?

— Все в порядке, хоть я и не знаю, как протяну два месяца детских каникул, стартующих уже этим вечером, — со смехом ответила я.

— Сегодня конец занятий?

— Да! — вздохнула я.

Она знаком подозвала официанта и заказала, как всегда, два «Цезаря» и два бокала белого вина.

— А что хорошего у тебя? — поинтересовалась я.

— Ничего особенного.

Она сняла темные очки и принялась меня изучать.

— Паршиво выглядишь!

— Спасибо, дорогая…

— Не намерена тебе врать и говорю, что вижу: тени под глазами и серый цвет лица. Что у тебя стряслось?

Я пожала плечами:

— Да ничего особенного. Я постоянно при деле в последние месяцы. Ты не знала?

— Янис?

Я тут же напряглась, готовясь дать отпор:

— Что — Янис? Он очень занят с тех пор, как работает на себя. На карту поставлено слишком много.

— Люк тоже едва выдерживает нагрузку, после того как его правая рука бросила его.

— Зачем ты мне это говоришь, Шарлотта? — сразу ощетинилась я.

— Не заводись. Я думала, тебе интересно узнать новости о брате. Ты же меня знаешь, люблю надавить на больное место.

Я избегала взгляда ее черных глаз.

— Вера, у тебя замордованный вид… и ты вся на нервах, — решительно подвела она итог. — Ты не в состоянии справляться в одиночку… Тебе нужна помощь, если Янис больше не занимается детьми.

— Не нужна мне никакая помощь, и я отлично справляюсь! Янис делает что может. Отдохну позже, бывают такие периоды в жизни, когда не имеешь права плевать в потолок.

— Но…