Ты смысл моей жизни

– Мы с женой поженились, будучи совсем молодыми. Нам было по 20 лет. Это сейчас считается очень рано, а в наше время это было нормой. “Род Вержицких и род Заславиных сплели свои ветви” – так вычурно выражался мой тесть, земля ему пухом! Да, мы с Ольгой были оба из старых дворянских родов, – он как-то смущенно улыбнулся, сделал глоток воды из стакана и продолжил:

– Только тогда не принято было это афишировать. Всё вот это великолепие, – он обвел рукой обстановку, – хранилось запечатанным в коробки. Это было извлечено на белый свет значительно позже, в эпоху оттепели, как принято называть те года. Впрочем, я отвлекся! Мы с Ольгой оба учились в одном институте, на одном отделении. Оба закончили с красным дипломом. Мы оба с ней хирурги. Были. Она в гинекологии, а я в кардиологии. Нас обоих ценили… – он замолчал, вспоминая, видимо.

– Да вот только увлеченные карьерой, мы упустили время для рождения детей. Это сейчас женщины рожают в 40 лет, а тогда – это была редкость. У Ольги обнаружили непроходимость труб. Она прошла все те очень болезненные процедуры, гинеколог сама, она знала, на что соглашалась, но время было упущено. Ольга знала, как я хотел иметь сына, она же не могла его мне дать. Она винила себя, замкнулась в себе, стала отказывать мне в близости. Мы стали отдалятся. Это потом уже я понял, что она таким образом подталкивала меня к тому, что я и сделал. Но Ольга переоценила свои силы.

У меня появилась любовница. Молодая, красивая, смелая. Её звали Нина. Я оперировал её отца, у его постели мы с ней и познакомились. Стали встречаться, я даже квартиру снял для наших встреч. Да, Женечка, я ничуть не лучше Вашего Егора! – он усмехнулся.

– Николаша, ты себя с обыкновенным бл.., – но бабуля увидела глаза Ванюшки и оборвала сама себя, – ох, прости, ребенок! Я хотела сказать, с сексуально озабоченным и с комплексом маленького перчика мужчиной, не сравнивай!

– Марьюшка, – он только улыбнулся на это бабулино выступление и продолжил:

– Нина забеременела через полгода после начала наших отношений. Я был на седьмом небе от счастья! Но развестись я не мог. У Ольги случился инсульт, и половина тела у неё оказалась парализована. Я разрывался между парализованной женой и беременной любовницей. На коленях я вымолил у Нины обещание не вредить будущему ребенку.

Родила она точно в срок. Родила крепкого и здорового мальчика. Я предлагал ей забрать Петю. Ольга бы приняла моего сына. Она уже знала, что у меня есть любовница, и что Нина беременна, именно эта информация, сказанная ей кем-то по телефону, и вызвала инсульт. Но Нина не соглашалась отдать мне Петю. Она шантажировала меня моим же ребенком. На работу после рождения сына она не вышла. Я обеспечивал их с сыном всем. Ольге тоже требовались сиделка и массаж. И я пропадал в больнице по 16 часов. Это не могло долго продолжаться. У меня на нервах стали дрожать руки. Женечка, Вы знаете, что это значит для хирурга? – он вопросительно посмотрел на Женю.

– Вы не смогли оперировать, да?

– Да, – Николай Михайлович встал и подошел к окну, отодвинул тяжелую штору и открыл окно. В квартиру ворвался свежий воздух. Он вздохнул полной грудью и, оставшись стоять у окна, продолжил:

– Ольга медленно, но шла на поправку. Конечно, о её работе хирургом тоже пришлось забыть. Но ей предложили читать лекции в институте. Там, в Сочи. Я её поддержал. Ходила она с палочкой, нога до конца не восстановилась, но это не мешало преподавать.

Петя рос забавным и умным мальчиком. Я бывал у них так часто, как мог. Петя был моим смыслом в жизни, мое продолжение. Нина настаивала на том, чтобы я развелся. Угрожала увезти сына и сделать так, чтобы я не нашел их. Я не очень верил в то, что она решится на это. Выходить на работу она не хотела, а я все-таки обеспечивал их. Я обещал ей, что как только жена поправится и перестанет нуждаться во мне, я разведусь.

И вот в тот день, когда Ольга вышла на работу, Нина сбежала. Сбежала с нашим сыном. Сбежала, оставив только записку, в которой винила во всем меня и, что самое страшное, она написала, что даст ребенку другую фамилию, и он никогда не узнает, кто его настоящий отец. Женя, а как у Петра фамилия?

– Вержицкий. Петр Николаевич Вержицкий, – Женя произнесла это медленно, ощущая себя полной идиоткой.

Услышав это, Николай Михайлович расцвел:

– Не поменяла. Не смогла!

– Да, но в детский дом отвезла! – зло бросила бабуля, – ребенок то здесь при чем?

– Женечка, а у Петра есть вот такой медальон? – Николай Михайлович дрожащими пальцами выудил из-под рубашки, точную копию медальона Петра.

– Да, – Женя растерянно посмотрела на Николая Михайловича, – так Петя Ваш сын? Так?

Николай Петрович порывисто шагнул от окна:

– Женя, я старый человек. Я не знаю, сколько мне осталось. Но я не хочу больше терять время. Я хочу видеть своего сына!

– Николаша, подожди, пожалуйста! Дай хоть, Женя Петру позвонит, предупредит! Ну, нельзя же так, как снег на голову!

Глава 33

Полтора года спустя. Евгения.