Ты смысл моей жизни

– Женечка, отец спрашивает, во сколько ты сегодня в поликлинику поедешь. Они с Марией Семеновной приедут, – Петя пришел с телефоном ко мне на кухню, где я варила кашу своим мальчишкам, и обнял меня сзади. Погладил поясницу и чмокнул в макушку.

– Да? Хорошо. Я к 10-ти поеду.

– Пап, Женечка к 10-ти поедет. Спасибо, что приедете.

– Сын, у тебя сегодня целый день операции? Мы дождемся тебя? – Петя остался стоять очень близко, и я слышала каждое слово из его разговора с отцом.

– Да, пап, я сегодня до 4-х буду. Если, конечно, внеплановых не будет. Но вы дождитесь, пожалуйста. Я хочу показать вам один дом, мне кажется, я нашел то, что всех устроит! Отдохнуть можете в своей комнате, ты же знаешь!

Брак, который я предложила только, чтобы ускорить процесс усыновления Саши, перерос в полноценный союз. Я-то предложила его именно для этого, а в ответ получила признание в любви и полноценное предложение руки и сердца.

Мы все: Петя, я, мальчишки и наши бабуля с дедулей, как называли их Ванюшка с Сашей, наслаждались тем, что мы семья. Мы не надоедали друг другу и решили, в конце концов, что хотим жить все вместе под одной крышей. Большой и дружной семьей.

– Петь, я большая девочка, я и сама могу съездить в поликлинику! Не забывай, сколько лет нашим старшим! – сказала я после того, как он закончил разговор и уже двумя руками обхватил меня. В ответ я потерлась щекой о его плечо и вдохнула полной грудью так любимый мной аромат его парфюма.

– Конечно, можешь, ты много чего можешь сама, но я должен быть спокоен за вас! – Петя погладил мой огромный живот и выключил кашу, – сегодня последний раз едешь к врачу без меня. Через две недели у меня начинается отпуск, и тогда ты вообще от меня не отделаешься! Я купил путевки нашим старшим и младшим в тот же санаторий на три недели. Они как раз успеют вернуться к родам. А ты, красавица, готовься к тому, что будешь ходить по квартире голая! И постоянно будешь мне позировать!

– Сумасшедший! Через две недели я буду ещё толще и ты сам попросишь меня прикрыться пододеяльником, потому что больше я ни во что не влезу! – я рассмеялась.

– Не отвертишься, красавица! Я мечтал об этом все десять лет!

– Что?

– Да. А почему тебя это удивляет? Ты, беременная Ванюшкой, такая же красивая была. Я ещё тогда не понимал Егора, уж прости, родная, что вспоминаю его. Ты же такая хорошенькая, что тебя просто невозможно не касаться! Тебя же хочется тискать, как плюшевую игрушку.

Петя и касался меня постоянно, мне кажется, будь его воля, он бы меня на руках носил. Да он и носил, пока живот позволял. Рядом с ним я чувствовала себя не огромным пароходом, а маленькой неумехой.

– Женечка, беременным нельзя поднимать руки, это мне бабуля сказала, так что голову я тебе сам помою! – конечно, просто мытьем головы это не ограничивалось.

– Женечка, сиди, не вставай, я тебе сапожки здесь одену! – а перед этим легкие касания моих стоп и выше. Легкие, потому что бабуля сказала, что беременным нельзя делать массаж ног.

– Женечка, иди сюда, здесь тебе будет удобнее! – и уже лежит подушка под спину и мягкий плед на ноги.

Я купалась в его любви и заботе. Да и не только я. Ванюшка с Сашей тоже получали свою порцию любви и внимания и, в ответ наперегонки ухаживали за мной, во всю подражая Петру. Сделать чай? Пожалуйста!

– Ваня, моя очередь! – и Саша бежит на кухню.

Принести подушечку под спину?

– Мама, держи, – и Ваня протягивает мне подушечку.

Бабуля с Николаем Михайловичем приезжали, чтобы съездить со мной в поликлинику, или мы на выходных все вместе ехали в гости к брату Николая Михайловича и его жене Розе Францевне. Они, увидев Петра, в первый раз очень странно отреагировали. Они обнялись, но не с Петром, а друг с другом, и оба расплакались. А уже потом, извинившись, обнимали Петра. Всё встало на свои места, когда они показали фото своего погибшего сына Павла. Оказывается, Петр точная его копия! Словно они были не двоюродные братья, а родные. Увидев фото их сына, Петр вдруг очень странно улыбнулся и кивнул, думая о чем-то своем.

Это только в первый раз было странно приехать в их, а когда-то наш с Егором, дом. Когда мы получили приглашение приехать в гости именно к его дяде, Петя забеспокоился:

– Женечка, мне кажется, это плохая идея!

– Петя, всё хорошо. Не переживай.

– Ты точно готова ехать в тот дом?

– Да, любимый! – пришлось подойти и обнять его, – я люблю тебя. Всё, что было пережито в том доме – это было, кажется, так давно и уже точно забыто! Ты слишком хорошо старался, чтобы стереть все те воспоминания из моей жизни! Подумать только, ведь не так давно я и представить не могла, что смогу так легко говорить об этом. Петь, ты смысл моей жизни и самый большой её подарок, если бы не ты…

– Женщина, это, вообще-то, мои слова!

– Да? А какие именно, прости?

– Ты смысл моей жизни!

Надо ли говорить, что тот разговор закончился очень предсказуемо после таких моих признаний моему такому взрослому, но такому по-детски, ранимому и нуждающемуся в постоянной моей ласке, мужчине.