Ты такой светлый

А вообще я вполне доволен своей ролью дяди этих ребят, особенно, пожалуй, малышки Юне Эллен: она меня всегда обнимает долго-долго, любит забраться на коленки к дяде Йоргену, а я даже и не знаю, чем заслужил такое доверие.

После Рагнхильд идет Вибеке, средняя, а за ней Карианне, младшая. Головная боль всей семьи – вот, наверное, как ее можно назвать. Она и красавица, и умница, в общем, все вроде при ней, и если уж начистоту, то, пожалуй, из трех сестер эта удалась лучше всех, и уж точно она самая из них креативная, да только неугомонная она какая‐то, непоседливая. Карианне пыталась построить отношения уже с шестнадцатью мужиками, из самых разных социальных слоев – от фермеров и ученых до музыкантов и этого ковбоя с соседнего фьорда, Гейра Уве, отменного бездельника, который только и делает, что разъезжает в своем до неприличия огроменном пикапе с кучей рыболовных снастей. На работу она устраивалась примерно столько же раз, сколько меняла мужиков, пожила в половине городов Норвегии, но ни в одном из них не дольше месяца, всегда возвращалась домой и всегда тут же снова срывалась с места. Постоянство не свойственно Карианне, ей уже 34, а своего места ни в семейной, ни в трудовой жизни она так и не нашла, и все за нее сильно переживают, а уж какая она стала худенькая‐то, приговаривает Клара Марие.

Совсем недавно зубной врач подошел ко мне близко-близко и сказал:

– Йорген, вот честно ответь: как ты думаешь, может, моя младшая дочь лесбиянка?

Я ухмыльнулся; я ведь видел, что он специально придуривается, чтобы не задать мучающий его вопрос напрямую. Такой уж он у нас, зубной врач, он носом чует, если что не так, и, пожалуй, тяжелее всех переносит сложные ситуации, но вот говорить о таких вещах, не ерничая, не умеет. Нет, искренне ответил я, потому что мне прекрасно известно, что она не такая. Она сильнее многих охоча до мужиков, я это много раз наблюдал, когда мы с ее сестрами ходили в паб выпить пива, раньше мы часто этим развлекались, и с этой троицей, скажу я вам, не соскучишься, наша шумная компания засиживалась далеко за полночь. И вечно – хвать, а Карианне уже нет: значит, с кем‐то где‐то кувыркается. Но про эту слабость его младшей дочери я зубному врачу не рассказываю, отцам не по нраву слышать такое. А вообще я против Карианне ничего не имею, просто где она – там непременно суматоха. Приходит она всегда с опозданием, или вообще не приходит, или не успеет прийти, как ей уже пора бежать куда‐то еще, а все, что она приносит в подарок, явно куплено на заправке за четверть часа до торжества: ни тебе поздравительной открытки, ни красивой упаковки. Она никогда не помнит, сколько лет исполняется кому из детей, даже имена их может перепутать. Карианне, если можно так выразиться, своего рода ухудшенный вариант меня самого.

У этих трех дам есть еще и брат, младше которого только Карианне. Я с ним вполне лажу, несмотря на то, что его взгляды и убеждения кардинально расходятся с моими. Лейф Петтер голосует за Партию прогресса, он всегда громко рассуждает о налогах, акцизах, бюрократах и мигрантах, и многие в семье считают Лейфа Петтера брюзгой и занудой, но у нас с ним отчего‐то сложились вполне хорошие отношения. Может, потому, что он, как и я, помешан на спорте? Мы с ним часами можем трындеть обо всем – от футбола до легкой атлетики, и я тогда не вспоминаю, что он уверен, будто среди беженцев полно джихадистов и что по его инициативе в поселке собирали подписи под воззванием против переделки заброшенных бараков возле старой шахты в центр размещения мигрантов. Узнав об этом, Вибеке хотела было перестать с ним общаться. Ну ладно, будет тебе, сказал я, подумай, он же твой брат.

– Идиот он, – ответила она.

В семье Лейфа Петтера все за радикальных прогрессистов, его жена Гунн Рита тоже за них голосует. У нее огромная копна волос, и она работает парикмахером в торговом центре, а еще увлекается коллекционированием старинных переводных картинок и потому разъезжает по всей стране и прочесывает ярмарки коллекционеров. Лейф Петтер – продавец-консультант в городском автоцентре “опеля”, кажется, очень успешный. У Лейфа Петтера роскошная улыбка и не менее роскошная походка, залюбуешься, когда он входит в помещение; так и тянет сказать ему да! И в этом он похож и на Вибеке с Рагнхильд, и на своих родителей. У них с Гунн Ритой двое детей, Нина и Мартин. Они славные и милые, но ничем особо не выделяются, и ничего плохого я в этом не вижу, я и сам совершенно ординарный человек. Мартин одержим спортом, как и его отец, играет в футбольной команде нашего села, так что нам с ним есть что обсудить. В Нине я как‐то не могу разобраться, ходит она потупившись, держится сама по себе. Я знаю, что у нее были проблемы в отношениях с одноклассниками, не поделила что‐то с другими девчонками.

Вот это и есть самая близкая родня Вибеке.