Ты умеешь хранить секреты?

И мы снова рассмеялись. Но я резко оборвала смех.

— У нее сейчас тяжелый период. Я не уверена в чем дело. Мы не очень-то делимся друг с другом своими тайнами.

Эдди кивнул. Поток двигался медленно. Возле торгового центра на Дивижн-Стрит движение всегда затруднено. При виде торгового центра я вспомнила, что хотела купить в магазинчике «Старина Нэви» чай. Это навело меня на мысль о деньгах. А она в свою очередь — на мысль о портфеле, полном денег.

— Мак заметил свежезасыпанную могилу? — спросила я.

Эдди моргнул. Мой вопрос застал его врасплох. Он покачал головой.

— Нет. Он прошел прямо рядом с ней. Но был так взбешен брошенным у забора псом, что ничего вокруг не замечал.

— Так ты правда думаешь, что деньги там в безопасности?

— Конечно, — ответил он. — На кладбище куча недавних захоронений. Мак ничего не заметит, — он провел рукой по своим темным волосам. — Там они будут в безопасности. Но я бы с радостью выкопал их и отдал каждому его долю.

Меня передернуло. Одно дело — просто видеть все эти деньги и закопать их посреди ночи. Это все казалось таким призрачном. Такие вещи случаются только во сне.

Но от разговора об этом при дневном свете все стало казаться гораздо более реалистичным.

И от этого гораздо более пугающим.

— Я погуглил ограбления банков в Шейдисайде, — продолжал Эдди. — Ничего. Когда мы будем точно знать, что это за деньги…

— Я не смогу сохранить это в секрете от родителей, — сказала я, прикрывая глаза от низкого солнца, светящего в лобовое стекло. — Когда я получу свою долю, тысячи долларов, я буду вынуждена рассказать им об этом. Но как? Как я смогу им объяснить?

Эдди улыбнулся и потрепал меня по руке.

— Давай будем волноваться об этом, когда придет время. Можем сказать им, что ты выиграла их в лото на школьной ярмарке.

— Не смешно, — сказала я.

— Эй, не все сразу, Эмми. Когда будет безопасно взять деньги, мы придумаем, что сказать твоим родителям. Ты правда думаешь, что они будут в шоке, испугаются и захотят тут же отнести их в полицию?

— Не знаю. Я…

— Я тебе кое-что расскажу, — сказал Эдди. — Мой отчим точно взял бы их себе. Он был бы в восторге. Конечно, Лу — коп. Но ему было бы все равно, откуда эти деньги. Нам так нужны деньги… Он бы танцевал на обеденном столе, подбрасывая их в воздух, как конфетти.

— А я не уверена насчет своих родителей, — тихо произнесла я. Меня не покидало тяжелое чувство страха, притаившееся глубоко в животе. Хотела бы я быть такой уверенной, как Эдди. Как у него здорово получается не позволять никому вставать у него на пути. Он, похоже, всегда контролирует ситуацию, готов встретиться лицом к лицу с любыми сложностями.

— Думаю, что на данный момент мы можем доверять остальным, — рассуждал Дэнни. Он говорил это не мне. Просто размышлял вслух. — Я беспокоился насчет Дэнни. Если бы кто и решил выкопать портфель и забрать свою долю денег, то это он. Но не думаю…

— Дэнни иногда ведет себя, как придурок, — сказала я. — И любит подраться. Но так бы он никогда не поступил.

Эдди промолчал, наверное, задумался.

За полквартала от дома Эдди мне удалось найти место для парковки и втиснуться туда. В Олд-Вилладж дома были маленькими и тесно жались друг к другу; там не было подъездных дорожек, поэтому на улице постоянно велась борьба за парковку.

Мы выбрались из машины, и я заперла ее. Это был не лучший район в городе. Пешеходные дорожки потрескались, и в трещинах росли сорняки. Мы двинулись вдоль бордюра. Я задавалась вопросом, что из себя представляют родители Эдди. Я с ними никогда не встречалась. Ни разу не видела их ни на одном из школьных мероприятий.

— Мама очень тихая, — вдруг заговорил Эдди, словно прочитав мои мысли. — Она мало говорит и прислуживает Лу. Но именно она — настоящий глава семьи. Если у нее есть определенное мнение по какому-то поводу, Лу может ворчать и жаловаться, но всегда уступает.

— Он «плохой» полицейский? — поинтересовалась я.

— Да нет, — ответил Эдди. Мы перешли дорогу. Панорамное окно в доме на углу было заколочено. — Лу крут только на словах. Но он не плохой парень. Он раньше постоянно брал меня и моего брата Джонни в походы и на рыбалку, пока Джонни не ушел в армию. Мы хорошо проводили время. Любимое занятие Лу — лежать на диване и смотреть спортивные передачи по телику. Ему неважно, что там за спорт. Без разницы. Он все равно засыпает уже через минут двадцать.

Мы ступили на бетонный порог дома Эдди. Это был узкий серый дом, обшитый дранкой, с черными ставнями. Краска на ставнях кое-где облупилась, и один из водосточных желобов оторвался от крыши.

— Естественно, с тех пор как Лу отстранили, он в полной депрессии, — сказал Эдди, понижая голос, когда мы шли по крыльцу. — Подавлен и зол.

Я услышала льющуюся из открытого окна поп-музыку. И мужской голос, кричащий на кого-то в другой комнате «Как ты умудрилась сжечь спагетти?!», за которым последовал женский смех.