Ты умеешь хранить секреты?

И тут я задумываюсь. Предположим, я не видела портфель. Только сейчас случайно вошла в квартиру и, как обычно, сразу направилась к двери Лиззи и вошла, не постучав. Кто сможет обвинить меня в бестактности? Всякий может ошибиться!

Я выхожу из кухни, напряженно прислушиваюсь и быстренько топаю на цыпочках к входной двери.

Начнем сначала. Я вхожу в квартиру. Впервые за сегодняшнее утро.

– Привет, Лиззи! – окликаю я смущенно, словно под прицелом операторской камеры. Господи! Да где же она? Может... может, заглянуть в спачьню?

Я неторопливо иду по коридору и едва слышно стучу в дверь. Тишина. Даже топот смолк. Я в приступе нерешительности долго смотрю на деревянную панель.

Неужели действительно отважусь?

Да. Иначе просто не смогу жить дальше.

Хватаюсь за ручку, открываю дверь... и ору сиреной.

Что это тут творится? Совершенно непонятная... невероятная сцена! Голая Лиззи. То есть они оба голые. И сплелись в самой странной позиции, какую только можно вообразить... Ее ноги в воздухе, его обвились вокруг ее бедер, оба красные как раки и пыхтят!!!

– П...п...простите, – заикаюсь я. – Б-боже, как мне жаль!

– Эмма, подожди! – кричит Лиззи, но я уже метнулась в свою комнату, хлопнула дверью и бросилась на кровать.

Сердце судорожно сжимается. И меня... меня тошнит! В жизни не была так шокирована! Ну зачем только я открыла эту дверь! Не нужно было лезть куда не просили!

Так Лиззи говорила правду! Они действительно занимались сексом! Но спрашивается, что это за такой непонятный, извращенный секс? Черт! Мне в голову не приходило! Мне...

На мое плечо ложится чья-то рука, и я издаю пронзительный визг.

– Эмма, успокойся, – уговаривает Лиззи. – Это я. Жан-Поль ушел.

Я не могу поднять голову. Не могу встретиться с ней глазами.

– Прости, Лиззи, – выдыхаю я. глядя в пол. – Прости. Я не хотела. Мне не следовало... твоя сексуальная жизнь – твое дело.

– Эмма, дурочка, мы не занимались сексом!

– Занимались! Я видела! На вас не было одежды!

– Была! Эмма, взгляни на меня.

– Нет! – кричу я в панике. – Не хочу я на тебя смотреть!

– Взгляни на меня.

Я неохотно поднимаю голову и бросаю взгляд на Лиззи, стоящую прямо передо мной.

Ой! Ой... нет, не ой. Все верно. На ней телесного цвета трико.

– В таком случае чем же вы занимались? – тоном обвинителя спрашиваю я. – И почему на тебе это?

– Мы танцевали, – стыдливо признается Лиззи.

– Что?!

– Танцевали, понятно? Именно это мы и делали!

– Танцевали? Но зачем?!

Ничего не понимаю. Лиззи и этот французик Жан-Поль танцуют в ее спальне?! Все словно во сне. В идиотском, бессмысленном сне.

– Я вступила в группу, – поясняет Лиззи чуть погодя.

– О Господи! Только не в секту... – чуть не плачу я.

– Нет, не в секту. Это просто... – Она кусает губы. – Просто несколько адвокатов... собрались и создали танцевальную группу.

– Танцевальную? Ну и ну!

Я молчу. Молчу, поскольку теперь, опомнившись от потрясения, с ужасом понимаю, что вот-вот расхохочусь во все горло!

– И ты... ты записалась в группу танцующих адвокатов?

Лиззи кивает, я мгновенно рисую себе толпу дородных барристеров в париках и мантиях, выделывающих лихие па на паркете, и, не выдержав, фыркаю.

– Вот видишь! – восклицает Лиззи. – Поэтому я тебе и не сказала! Так и знала, что будешь смеяться!

– Прости, – говорю я. – Прости, пожалуйста. Я не смеюсь. Это и вправду здорово! – Но из горла нагло вырывается очередной истерический смешок. – Просто... не знаю. Видишь ли, сама мысль о танцующих адвокатах...

– Там не все адвокаты! – оправдывается она. – Пара банкиров, судья и... Эмма, перестань смеяться!

– Прости, – повторяю я беспомощно, – Лиззи, честное слово, я не над тобой.

Глубоко вздыхаю и пытаюсь стиснуть губы. Но все равно отчетливо вижу банкиров в пачках, с портфелями в руках, танцующих танец маленьких лебедей. И судью, летающего по сцене в развевающейся мантии.

– Ничего смешного! – обижается Лиззи. – Что плохого в том. что профессионалы-единомышленники стремятся выразить себя в танце?

– Ну, извини. – Я вытираю глаза и пытаюсь взять себя в руки. – Конечно, тут нет ничего плохого. Блестящая идея. Значит... вы готовитесь к концерту? Когда великое событие?

– Через три недели. Поэтому мы репетируем каждую свободную минуту.

– Три недели? – Мне уже не до смеха. – И ты молчала? Может, вообще не собиралась мне сказать?

– Я... я еще не решила, – признается она, водя мыском балетки по полу. – Стыдно было.

– Но чего тут стыдиться? – удивляюсь я. – Послушай, Лиззи, я не должна была смеяться. Вы просто молод цы. Гениально придумали! Я обязательно приду посмотреть. Сяду в первом ряду...

– Только не в первом. Будешь меня отвлекать.

– Тогда в середине. Или в последнем ряду. Где захочешь. – Я с любопытством смотрю на Лиззи. Словно вижу впервые. – Лиззи, я и предположить не могла, что ты умеешь танцевать.

– А я и не умею, – отмахивается она. – Я бездарь. Просто нужно же немного развлечься. Да, хочешь кофе?

Я плетусь за ней на кухню и уже там вижу ее вопросительно вскинутые брови.

– И ты еще имеешь нахальство обвинять меня в занятиях сексом? Интересно-интересно, а сама где была прошлой ночью? – ехидничает она.