Ты умеешь хранить тайны?

– Ничего, зато у меня соображалка работает. Я те вот что скажу. – Он указал на ветку дерева, нависавшую над могилами. – Вон, видишь? Я там сегодня камеру повесил. И по всей территории таких понатыкаю. Когда в следующий раз кому-то вздумается подкинуть сюда свою дохлую шавку, я узнаю, чья это работа. – Он взглянул на камеру. – И не думайте, что я его не возьму за жабры!

С этими словами он развернулся и почесал в сторону офиса, размахивая пакетом.

Я подошла к Эдди и прошептала:

– Фигассе. Он всегда такой?

Мак захлопнул за собой дверь.

– Характерец… – Эдди покачал головой. – Иногда его заносит. А потом глядишь – снова обычный брюзга.

Мы дружно рассмеялись. Потом сели в машину и поехали к Эдди в Олд-Виллидж. День выдался жаркий, туманный и влажный – шею пощипывало от пота и жуть как хотелось оказаться на пляже.

Кондиционер в маминой машине запускается минут двадцать, не меньше. Потянуло тухлятиной, будто гниющим мясом.

Эдди заметил, как я принюхиваюсь.

– Это от меня, – сказал он. – Кладбищенский душок въелся… в одежду, в кожу. Понятия не имею, откуда там такая вонь.

– Может, из крематория? – спросила я, свернув на Виллидж-Роуд.

– Это вряд ли, – ответил он. – Сколько там работаю, никакой живности Мак не сжигал.

Я остановилась на светофоре. В сумочке настырно загудел телефон. Я вытащила его и глянула на экран. Эсэмэска от Софи: «Пришла второй. Спасибо за поддержку».

– Что там? – спросил Эдди.

– Да сестренка бесится. – Я убрала мобильный обратно. – Софи последнее время чувствует себя брошенной.

– Почему?

– Потому что я на нее забила?

Мы снова расхохотались. Впрочем, я тут же оборвала смех.

– У нее сейчас непростое время. Уж не знаю почему. Мы друг с дружкой особо не откровенничаем.

Эдди кивнул. Движение здесь было замедленное. У торгового центра на Пограничной как всегда скопилась куча машин. Проезжая мимо него, я подумала о вещах, которые хотела приобрести в «Олд Неви»[3]. А это напомнило мне о деньгах. Что, в свою очередь, натолкнуло на мысли о портфеле.

– Мак не заметил зарытую могилу? – спросила я.

Эдди моргнул. Вопрос застал его врасплох. Он покачал головой.

– Нет. Прошел мимо. Он так раскипятился из-за подкинутой псины, что ничего не заметил.

– Так ты правда думаешь, что деньги там в безопасности?

– Конечно. Там до фига свежих могил. Мак ничего не заметит. – Он пригладил ладонью волосы. – Ничего им там не сделается. Хотя я бы с удовольствием откопал их и раздал всем, что причитается.

Я поежилась. Одно дело – видеть эти деньги и закапывать их под покровом ночи. Это было будто во сне. Но обсуждать их при свете дня… От этого все казалось куда более реальным.

И куда более страшным.

– Я погуглил ограбления банка в Шейдисайде, – продолжал Эдди, – но ничего не нашел. Как только мы выясним точно, откуда деньги…

– Я не смогу утаить это от родителей, – проговорила я, прикрывая глаза от солнца, бьющего в лобовое стекло. – Ну, когда-нибудь я же получу свою долю. А это тысячи долларов. Мне придется им рассказать. Но как? Как я им объясню?

Эдди улыбнулся и погладил мою руку.

– Предлагаю позаботиться об этом, когда придет время. Можно сказать им, что ты выиграла главный приз на школьном конкурсе.

– Несмешно, – буркнула я.

– Слушай, давай решать проблемы по мере их поступления. Как только забрать деньги будет безопасно, мы придумаем, что сказать твоим родичам. Ты правда думаешь, что они придут в ужас и захотят немедленно сдать деньги в полицию?

– Не знаю. Я…

– Я тебе вот что скажу, – произнес Эдди. – Мой приемный батя своего не упустит. Он обалдеет просто. Лу, конечно, коп, но ему будет до лампочки, откуда они взялись. У нас такая нужда… Он будет отплясывать на столе в столовой, подбрасывая их в воздух, как конфетти.

– Насчет моих я не уверена, – промолвила я, не в силах избавиться от гнетущего страха, угнездившегося в животе. Мне бы его спокойствие! Эдди молодец, никакие преграды ему нипочем. Как будто он все держит под контролем и любые трудности готов встретить лицом к лицу.

– Думаю, остальным можно доверять, – проговорил Эдди. Он не ко мне обращался, просто рассуждал вслух. – Меня беспокоит Дэнни. Если кто и надумал бы выкопать портфель и забрать свою долю без разрешения, это был бы он. Но я не думаю…

– Дэнни бывает тем еще кретином, – сказала я. – И не дурак подраться. Но на такое он не способен.

Эдди ничего не ответил – наверное, обдумывал мои слова.

В полуквартале от его дома я ухитрилась найти место для парковки и даже втиснуться туда. Дома в Олд-Виллидж маленькие и жмутся друг к другу, а подъездных дорожек нет вовсе, так что парковочное место приходится добывать с боем.

Мы вылезли из машины, и я заперла двери – как-никак райончик не из лучших. Асфальт давно пошел трещинами, из которых пробивались сорняки. Мы зашагали по тротуару. Я гадала, какими окажутся родители Эдди. Я никогда с ними не встречалась. Ни на каких школьных мероприятиях они не показывались.