Ты ворвалась в мою жизнь непрошено… Всё, возможно, будет не так, уж, и плохо!

Кирилл взял на себя все хлопоты по устройству похорон Вареньки. Олесе оставалось только плакать. Эта преждевременна смерть близкого человека совсем выбила её из колеи. Серёжа погиб без неё, на его похоронах она не была, да и за три года их разрыва он успел превратиться для неё из любимого, родного человека в просто знакомого из прошлой, отрезанной от себя жизни. Саша долго болел, и, сколько бы она не тешила себя надеждой на его выздоровление, подспудно была к ней готова. Оформление документов и организация его похорон, которые дети Саши полностью возложили на вдову, отвлекали её от горя. Да и маленький Антошка, ничего не понимающий, но остро чувствующий состояние мамы, требовал от неё собранности и спокойствия. Вот и сейчас она собирала себя в кучку только перед встречами с детьми. И ей даже в голову не приходило, почему совершенно чужой человек – Кирилл, принимает такое деятельное участие в её жизни, взвалив на себя всё остальное.

И когда до её сознания, вдруг, дошла мысль о том, что Катеньку у неё заберут, отправив в детдом, она, как самое естественное, поделилась новой проблемой с Кириллом. И опять ударилась в слёзы. Кирилл Андреевич уже понял, что Олесю надо срочно отвлекать на какие-нибудь дела, иначе она доплачется до нервного срыва, и заставил её выйти на работу, пообещав проконсультироваться с юристом фирмы по поводу Катеньки.

Миша внимательно рассмотрел ситуацию и выдал Кириллу Андреевичу обнадёживающее заключение:

– Шансы у Олеси Глебовны на удочерение достаточно большие: жильё в собственности, хорошая зарплата, надо будет только в справке не указывать о декретной ставке, получить положительные справки о здоровье из наркологического и психоневрологического диспансеров, я думаю, будет не сложно. Единственную трудность я вижу только в отсутствии мужа. Но, учитывая то, что проживали они вместе четыре года, и ребёнок знает её, и ещё возраст ребёнка – шесть лет, а чем старше ребёнок, тем меньше у него шансов найти приёмных родителей, я считаю, что отсутствие замужества не станет препятствием. Последнее время взят курс на существенное сокращение сирот, поэтому есть прецеденты усыновления и в неполные семьи.

Кирилл Андреевич всё это внимательно выслушал, а когда юрист закончил, сказал:

– А теперь послушай и запомни, что ты скажешь Олесе…

20

Олесю буквально колотило крупной дрожью пока она шла в кабинет юриста. Кирилл Андреевич вызвался пойти вместе с ней, и она была ему благодарна. Как бы она вообще справилась со свалившимся на неё горем, если бы не Кирилл!

Куда бы она делась? Конечно бы, справилась! И гораздо быстрее, чем с чьей-то помощью, но это не приходило в голову окружённой со всех сторон заботой Кирилла Олесе.

– Олеся Глебовна! Я не буду грузить Вас юридическими терминами и статьями Гражданского кодекса, а расскажу Вам по-простому все плюсы и минусы Вашего положения. Договорились? – начал юрист.

Олеся кивнула головой в знак согласия. Она сейчас была и не в состоянии что-либо понять. Для неё главное – есть ли у неё шансы удочерить Катеньку.

– Сначала скажу о положительных факторах. А это – наличие собственной жилплощади, высокая зарплата и хорошее здоровье. Вы же, насколько я знаю, не состоите на учёте ни в наркологическом, ни в психоневрологическом диспансере?

И, дождавшись очередного кивка Олеси, продолжил:

– Теперь об отрицательных факторах. Норма жилищной площади на человека в Москве составляет двенадцать квадратных метров. Итого, на троих Вам требуется тридцать шесть. У Вас по документам – тридцать четыре. Разница не большая, но могут придраться. Теперь о работе. Вы у нас работаете на декретной ставке, а это уже более существенный минус, чем нехватка двух метров площади. Но самое главное – Вы не состоите в браке. И всё это в совокупности, практически, делает Ваши шансы на удочерение проблематичными.

Олеся вышла из кабинета юриста раздавленной. Если бы не надёжное плечо Кирилла рядом, наверное, грохнулась бы в обморок. Из глаз у неё опять покатились слёзы, она прижалась к Кириллу и стала повторять, как заезженная пластинка:

– Что же делать?.. Что же делать?.. Что же делать?..

– Ну, хватит уже реветь, Олеся! – нежно произнёс Кирилл, прижав к себе женщину и ласково гладя её по спине. – Скоро от твоих голубых глаз ничего не останется, все выплачешь. Мы обязательно что-нибудь придумаем! Ещё проконсультируемся. Хотя, Мишка, конечно, лучший юрист в городе…

(Ага, лучший! Этого лучшего пришлось уламывать целый час, чтобы он согласился сказать Олесе то, что хотелось шефу. И согласился он только после того, как Кирилл Андреевич клятвенно пообещал, что информацию он выдаст только устную, и ни в какие другие юридические конторы Олеся обращаться больше не будет. Но в конце всё равно заменил-таки более жёсткую формулировку, на которой настаивал шеф, на более мягкую – «проблематичными». Вот жучила! Но Олесе всего этого знать было совершенно не обязательно, даже противопоказано.)

– Что тут можно придумать, – откликнулась Олеся, – Даже если не придерутся к квартире, и Вы мне справку выдадите правильную, то мужа я где возьму?