Ты забыла свое крыло

На следующий день у нас произошло во дворе собрание жильцов дома, посвященное дележу стоянок во дворе (к чему я не имею никакого отношения), — но я вдруг оказался в самой гуще, и многие на меня нападали: «Зачем я похищаю бомжих и отнимаю деньги у нищих (их мужей)?» Гунькова (стоматолог) неожиданно оказалась во главе нападавших, а Пучков, ее космический хахаль, наоборот, смело вступился за меня: «Он наш дом от всякой нечисти защищает! И он пишет — один — историю нашего непутевого дома, где столько всего произошло — и еще происходит! И он пишет историю! Своей собственной...» Я испугался, что сейчас скажет он «Кровью!» — и так и пойдет, но Гунькова тут выкрикнула неприличное слово, и Пучков сурово закончил фразу: «...пишет своей судьбой!» И меня оправдали.

ЧАСТЬ 3

Глава 1

А накануне еще, в день похищения одной из героинь на ассенизационной машине, задушевно потолковали с Аленой.

— Я виновата перед тобой и вину свою должна загладить.

— В уе?

Засмеялась.

— Зачем тебе уе? Ты куда-нибудь... не туда их кинешь!

— В канализацию, например.

— Точно, как уже кинул. У меня к тебе другое предложение есть. Тут у меня в руках — на некоторое время — шикарный отель, на берегу Баденского озера.

— М-м-м!

— Ну, не совсем отель... Очень дорогая клиника. Но от отеля не отличишь.

— Психическая?

— Ну почему сразу психическая? Нормальная! Не ожидал?

— Да. Как-то не ожидал. Задача?

— Задачу нам подскажет... наша любовь.

— Но эту, я боюсь, мы легко выполним. Больше нет?

— Едем?

— Ну... если тебе это нужно... для снятия твоей вины — я готов.

— Вину вместе будем снимать. Электронный билет вышлю тебе. У тебя швейцарская виза есть?

— А разве простая не годится?

— Увы, нет. Но ты зайди через три дня в консульство, на Марата — там заява на тебя будет лежать.

— Опять какая-то программа?

— Не волнуйся, все под контролем.

Прилетел, огляделся. Белый корпус с видом на озеро. Территория плавными уступами — все в цветах — спускается к берегу.

— Мы уже в раю?

— Практически.

— А что нужно еще?

— Наслаждаться жизнью!

— В последний раз?

— Каждый раз должен быть как последний.

— Ну... идея мне не близка. Но роскошь нравится.

— Вот этот мыс вдали, пологий, мучительно мне знаком! У тебя карты здесь нет?

— Есть.

Принесла шикарный альбом. Клиника эта, а не отель. Но зато рекламный этот альбом — есть и на русском уже. Трепещи, мир! Мы идем!

Стал листать этот роскошный, но очень скользкий альбом. С трудом в руках удержал. Палаты с шикарными террасами. Кабинеты сияют новейшим оборудованием.

— А это что за шале?

— А. Это морг.

— A-а. Значит, без морга нельзя?

— Можно. Он как раз на ремонте сейчас! — обняла и поцеловала. — А вот карта, смотри. Вот наша клиника обозначена.

— Понял! Так это мы сейчас на стыке Германии, Швейцарии и Италии? Узнал, когда мыс этот увидел. Там Италия?

— Точно.

— Я ж на этом стыке у Кузи был. Он тут рядом, в Германии, в университете в Констанце преподавал что-то антисоветское...

— Что именно, не запомнил?

— К сожалению, нет. Помню только, как выпивали, и Кузя, как обычно, меня корил за аморализм, выражающийся в полном отсутствии какой-либо политической ориентации, в результате напились и приехали как раз на стык. Шлагбаум какой-то. «Вот, — Кузя сказал, — видишь за шлагбаумом домик? Уже Швейцария!» «Еще и Швейцария!» — я обалдел. В то время это просто сбивало с ног — один из первых выездов моих. «Давай, — Кузя говорит (может, на службе какой разведки состоял?), — сейчас сядем в машину, поедем — и поднимут шлагбаум, и документов никто не спросит у тебя. И мы по Швейцарии погоняем... Божественная красота! Один шанс из тысячи попухнуть есть. Скажем, у пограничника теща умерла и он в стрессе — попросит вдруг паспорт показать. Тогда да. Тогда ты с серпастым-молоткастым своим можешь крепко загреметь! Ну, помчались?»

— Ну? И что ты? — Алена вдруг напряглась (наверное, тоже на службе какой-то разведки находилась).

— А я сказал ему так (возможно, тоже на службе какой-то разведки находясь): «Знаешь, Кузя... Что-то не хочется. Поедем лучше в бордель!»

— Да-a. Ты скользкий! — с чуть заметным осуждением Алена произнесла. Но потом взяла себя в руки: — Но все же ты эту границу пересек! Выпьем за это.

Чокнулись брютом.

— Ну что? Ужин?

— Давай!

Ужин на крыше отеля накрывался — горы видны. И озеро — с другой стороны.

Провели ночь.

— Ну что? Это и было испытание?

— В общем-то, да. Ну, с небольшими добавками.

— Что ж это за добавки? Биологические?

— В общем, да.