Тыквенно-пряный парень

Раздается звон – одна из мастериц разбила кружку. Весь пол под ее столом залит кофе, и мне приходится, извинившись, бежать за шваброй. Кажется, словно мироздание издевается, подкидывая кучу мелких неприятностей буквально в одну минуту!

Недовольная толпа у стойки уже начинает нервничать. Игорь дымится, причем как от перегрузки, так и от злости. Поспешно убирая последствия мини-катастрофы, я мою руки, собираю обратно в хвост волосы, которые распустила ради фото и, пробираясь через очередь, встаю за стойку.

– Прошу прощения за задержку, слушаю вас.

– Хвойный раф, пожалуйста, – говорит девушка.

Пока я пробиваю напиток, она протягивает мне пятисотрублевую купюру.

– С вас сто пятьдесят рублей, – говорю я.

И, как учила Мария Январовна, беря деньги, добавляю:

– Ваши пятьсот.

Открываю кассу и замираю.

Она совершенно пуста.

Ничего! Никаких денег! Ни единой купюры!

Да, в наш век гораздо чаще платят картой, по QR-коду или переводом, но и наличные никто не отменял! Я точно помню, что лично клала в кассу деньги. Несколько компаний расплатились тысячными, одна девушка дала кучу сотенных бумажек, да что там – я сама, когда почувствовала, что от голода сводит желудок, перекинула несколько сотен из банки для чаевых в кассу, чтобы съесть маффин.

А теперь касса совершенно пуста.

– Игорь! – Я зову сменщика.

Потом спохватываюсь: клиентка ждет.

– Прошу прощения, у меня не будет сдачи. Можете оплатить по QR-коду? Или я могу перевести вам сдачу по номеру телефона. Устроит?

– Я разменяю, – отмахивается девушка и несется к одной из мастериц. – Все равно хотела взять пряников.

– Что такое? Ты чего такая бледная? – спрашивает сменщик.

– Где деньги?

– Какие деньги?

– Из кассы! Я лично клала сюда деньги! Ты же видел?

– Видел…

Он озадаченно чешет затылок, глядя на пустые лотки.

– А, собственно, и правда где?

Логика здесь простейшая. В последний раз я открывала кассу за пятнадцать минут до просьбы о селфи, и эти пятнадцать минут не отходила от стойки. Значит, когда я ушла фотографироваться, деньги были внутри.

Игорь был занят заказами и в сторону кассы даже не смотрел. Посторонний человек не откроет ее без ключа, а ключ я храню не в замочной скважине, а на куске скотча под столешницей – просто на всякий случай. Вытащить ключ и убрать – доведенное до автоматизма действие.

Кроме меня и Игоря за стойкой побывал только один человек. И ему крайне выгодно, чтобы сегодня «Магия кофе» осталась без значительной части выручки.

– Я его убью!

– Кого?

Игорь осекается.

– Ты же не думаешь, что это… нет, Аль! Ну не совсем же он…

– Побудь пару минут один.

Я стаскиваю фартук и, кипя от гнева, направляюсь к подсобке.

Лукин валяется на составленных в ряд стульях, сложив ноги на коробку. В ушах наушники, взгляд прикован к айфону. Он не видит, как я вхожу, и едва не падает от неожиданности, когда я со всей силы шлепаю его по ноге.

– Тыква, ты сдурела?!

– Это ты потерял берега! Ты вообще в зеркало на себя смотреть можешь?!

– Что с тобой опять случилось? Обнаружила, что вселенная не крутится вокруг тебя? Так я в этом не виноват, это мир так устроен.

– Лукин, ты пал ниже плинтуса. Я, конечно, не была о тебе высокого мнения. Но того, что ты опустишься до воровства, не ожидала!

– И что же я украл? – издевательски фыркает Андрей. – Только не говори, что твое сердечко, меня стошнит розовыми соплями.

– А то ты не знаешь! Красть – это ужас, Андрей. Если ты таким способом собираешься выиграть спор, то гордись! Опускаться до твоего уровня я точно не стану.

– У нас что-то украли?

Он довольно убедительно хмурится. Или это актерский талант, или…

– Я вообще-то все время был здесь, если ты не забыла.

– Только вот деньги из кассы пропали именно в тот момент, когда ты полез заряжать телефон. Кстати, что-то я не вижу его на зарядке. Нанотехнологии? Или просто повод зайти за стойку.

Андрей мрачнеет. Я осекаюсь на полуслове, вдруг поймав его взгляд, и чувствую, как по коже проходится мороз.

Это не он.

Я вижу по глазам. По горькому разочарованию и обиде, лишь на секунду сменившей холодную усмешку.

Несколько секунд Андрей просто смотрит. Так, словно видит впервые, словно, несмотря на обжигающую обоюдную ненависть, между нами только что рухнул последний мост.

Прежде чем я успеваю что-то сказать, Лукин подхватывает куртку и уходит, задевая меня плечом. Удар слабый, но я все равно ощущаю себя так, словно только что попала под каток. Во всяком случае, с сердцем происходит именно это. Его как будто сжимают тиски, и я отчетливо начинаю понимать смысл выражения «камень на сердце».

– Аль? Ты дома? Как там твоя ярмарка?

Когда я не отзываюсь, ба заглядывает в комнату и озадаченно замирает на пороге.

– Что случилось? Что ты плачешь? Не пугай меня!

– Все нормально, ба, – вытираю я слезы. – Просто устала.

– Болит что-то? Температура? Кто обидел?

– Никто меня не обидел.

Я и сама лучше всех прочих умею себя обижать. И других. Если в итоге останусь одна, без друзей и родных, сама буду виновата. Чудом помирилась с Риткой, обвинила в воровстве Андрея. Что дальше? Начну писать гадости в соцсетях? Выкладывать в пабликах анонимные сплетни?