Тыквенно-пряный парень

– Как так порвалась? Что, так сильно, что надо бежать домой раздетой?

– Ну… может, ее порвали. Или порезали.

– О, Матерь Божья, Аля, ну что опять?! С кем ты чего не поделила?

– Не со мной! – Андрей поднимает руки в знак полной капитуляции. – Видите, я ее даже до дома проводил и куртку одолжил, чтобы отвести все подозрения!

– Зачем? – в голосе бабушки звучит неподдельный интерес.

Кажется, я знаю, что сейчас будет.

Хоть бы не узнала Рита.

Пожалуйста, мироздание!

– Так я вас знаю, – смеется Лукин, – вы меня снова из школы выгоните.

– А что, не заслужил, думаешь?

– Заслужил. Но сейчас-то невиновен!

Ба поджимает губы, и со стороны кажется, словно она злится, но я знаю ее достаточно хорошо, чтобы понять: гроза миновала, мы оба оправданы. Правда, из этого следует…

– Быстро в дом! Оба! Иначе ремня получите! Бегом, я сказала!

Лукин смотрит на меня огромными глазами, но я только мотаю головой и быстро ныряю в подъезд. За ту минуту, что я провела на улице без куртки, продрогла насквозь. Не представляю, как он дошел раздетым от школы! Зима, кажется, решила как следует разгуляться перед Новым годом. Я грустно думаю, что в «Магии кофе» наверняка сейчас почти нет выручки. В ураган за чашечкой капучино не заходят.

Дома вкусно пахнет какой-то выпечкой. Ба, оказывается, напекла беляшей и выскочила за молоком. Я никогда не понимала этой ее страсти запивать горячие треугольники с мясом холодным молоком, но ба говорит, так делали в ее юности.

Беляши – это наша новогодняя традиция. Бабушка всегда хранила в морозильнике пару лотков фарша. На всякий случай, эдакий неприкосновенный запас на случай проблем с деньгами. И если вдруг в размеренный быт вклинивалась крупная трата: порвались ботинки, срочно нужно сдать денег в школе, понадобились лекарства, а до пенсии оставалось долго, ба делала беляши. Вместе с тестом фарш становился сытнее, и того количества, которого хватило бы всего на десяток котлет, бабушка растягивала на две огромные миски беляшей. Лично я любила их чуть остывшими, хотя ба всегда сокрушалась, что приходится кормить ребенка холодными булками.

В последние годы стало проще. Я подрабатывала, да и уже не росла так быстро, чтобы была необходимость менять обувь трижды за сезон. Сейчас, насколько я знаю, глобальных проблем с деньгами у нас нет, но почему-то ба вдруг вспомнила старые времена. Конечно, чаще всего мы делали беляши перед Новым годом. Перед ним всегда много трат.

Удивительно, что ей вдруг пришло это в голову сегодня, когда я лишилась куртки.

– У меня есть деньги, – говорю я, пока Лукин в ванной сушит пустую голову моим феном. – Куплю новую куртку. Тем более что я все равно на нее копила. Хочу овечью шубу, как все сейчас носят. Говорят, очень теплая.

Это ложь, но почему она не может стать правдой?

– Дело-то, Аль, не в куртке, – качает головой ба. – Ну купишь новую. А ее завтра снова порежут?

Молчу. А что здесь скажешь?

– Не хочу разбираться у директора. Не хочу снова быть героиней всех чатов.

– И что это такого страшного в ваших чатах происходит?

Ба далека от реалий современного мира. Для нее школа – это школа, и то, что происходит там, остается в ее стенах. А на деле мир давно разросся за пределы рекреаций и кабинетов. Из школы можно уйти, перевестись, заставить обидчиков сменить класс. А вот из Сети уйти сложнее. То, что мне испортили куртку, будут обсуждать. То, что я нажаловалась директору, – тоже. Совсем не факт, что не испортят что-то еще, а вот соцсети «Магии кофе» придется закрыть почти наверняка. Все знают, что я там работаю. И если появится повод поиздеваться, некоторые его не упустят.

От необходимости отвечать меня спасает Лукин. Ба не дает ему сказать ни слова, кивает на стол и в приказном, типично учительском тоне командует:

– Садись.

Ставит перед ним кружку с чаем, затем еще одну рядом – для меня.

– Садись, – это уже мне. – Ешьте!

Я с любопытством наблюдаю за ошалевшим от такого приема Андреем. Кажется, он не до конца доверяет бабушке и побаивается, что та его отравит. Впрочем, понаблюдав, как ба деловито наливает себе в кружку молоко, подает голос:

– А можно мне тоже?

Чем сразу завоевывает симпатии ба. Даже если она в этом и не признается.

Нет, какова наглость? Уволить меня, принять обратно с обещанием вскоре уволить снова, сломать кофемашину, нахамить клиентке – и спокойно уплетать беляши, толкаясь со мной локтями в крохотной кухоньке?

Лукин не подходит мне.

Ба, этой квартире в старой высотке. Крошечной кухне со столом, на котором нет ничего, кроме беляшей и бутылки холодного молока.

Он из другого мира. В нем парни носят модные куртки, покупают дорогие телефоны, в нем часы – это гаджеты, а вызвать такси не составляет труда. Неясно, как вообще этот мальчик с обложки романа о мажоре оказался у меня в квартире.

Зато ясно, что ему следует ее как можно скорее покинуть.

– Вкуфно, – говорит Лукин, пытаясь справиться с особенно большим откушенным куском, – спасибо.

Прожевав, он добавляет:

– Как у мамы.

И на несколько секунд смотрит куда-то в пустоту.

В воспоминания.

Глава 7 Шокочино с двойным шоколадом