Тыл-фронт

— Ваше величество! — отвесив поклон, вкрадчиво заговорил тот. — Сейчас, когда между Германией и Россией идет война, мы должны сотрудничать с Германией и напасть на Советский Союз. Рано или поздно мы должны воевать. В конце концов, мы вынуждены будем бороться с Советским Союзом, США и Англией, как со своими противниками. Но прежде всего — нападение на Советский Союз. Войны с Америкой пока следует избегать. Соглашение с ней может быть достигнуто в любое время, если мы в принципе согласимся отвести свои войска из части Китая…

— Я не мог бы отдать приказ об эвакуации наших войск из Китая! — гневно выкрикнул военный министр генерал Тодзио. — После всех жертв, понесенных нами в Китае, отступление невозможно.

В противоположность премьер-министру Тодзио говорил решительно, энергично. В его резком голосе слышались властолюбие и непреклонность. Очевидно, это в свое время и послужило причиной его служебных скитаний. После окончания Академии генерального штаба он получил назначение военного атташе в Германии, потом командовал столичной дивизией, был начальником жандармерии, начальником штаба Квантунской армии, ссылался в провинцию.

Князь Коноэ его боялся, двор постоянно держал под надзором и поощрял его воинственный пыл.

— Ваше величество! — почти выкрикивал Тодзио. — Америка добивается гегемонии на Дальнем Востоке. Если мы сегодня пойдем ей на уступки, трудно сказать, что она потребует завтра! Мы не можем соглашаться ни на какие отклонения от своих принципов. С Россией нужно повременить до падения Москвы…

— Фюрер уверяет, что Россия еще до наступления зимы перестанет существовать как великая держава! — в свою очередь прервал военного министра Мацуока. — Наша цель должна заключаться в том, чтобы Германия и Япония встретились на Транссибирской магистрали до наступления зимы. В результате краха России позиция держав оси на международной арене настолько гигантски вырастет, что вопрос поражения Англии, то есть полное уничтожение британских островов, станет лишь вопросом времени. Ваше величество! — обратился Мацуока к императору. — Русско-германская война предоставила нам отличную возможность разрешить северные проблемы, и мы должны использовать ее! Тем более у нас с Россией после Номонганских событий до сих пор не решен вопрос о границе. Я считаю, что в существующих в настоящее время условиях упомянутая причина является лучшим способом сделать первые шаги, направленные на осуществление наших планов в отношении Советского Союза.

— Нет! — резко воскликнул Тодзио. — Время, ваше величество, для России еще не наступило! Германские войска встречают ожесточенное сопротивление Советов. На северо-западе темп их продвижения сократился с двадцати шести километров до двадцати трех в сутки, на западе с тридцати до двух, на юго-западе с двадцати до шести километров. Дальневосточный фронт продолжает оставаться в довоенной силе. По личным же наблюдениям за политикой Вашингтона и по докладу осведомительной службы я пришел к выводу, что со стороны Америки мы не встретим сколько-нибудь эффективного сопротивления…

— Осуществляя движение на юг против волков, надо остерегаться тигра с северных ворот, — желчно заметил Коноэ.

— Занятая войной против Германии, Советская Россия не воспользуется нашим продвижением на Юг, — возразил Тодзио. — У нас нет другого выбора, князь Коноэ, кроме удара на Тихом океане. Если империя будет продолжать переговоры, она может упустить свой шанс продвижения на Юг.

Тодзио умолк и, отвесив короткий поклон, отошел к своему месту. Наступило длительное, напряженное молчание. Все ожидали высочайшего решения.

— Когда вы намерены завершить переговоры с Америкой? — неожиданно спросил император премьер-министра князя Коноэ.

— В Вашингтоне я надеюсь успешно завершить переговоры к 10 октября, — с надеждой поспешил заверить Коноэ.

— Если он не выполнит своего обещания в срок, то империя должна принять решение воевать с Америкой и Великобританией! — твердо проговорил Тодзио и со скрытой угрозой добавил: — Армия бесконечно выжидать не может.

— Да! — коротко подтвердил император. — На Севере же, хотя наше отношение к советско-германской войне определяется духом оси Рим-Берлин-Токио, мы некоторое время не будем вмешиваться в нее, но продолжим тайное вооружение для войны против Советского Союза. Тем временем мы будем продолжать дипломатические переговоры с большими предосторожностями и, если ход советско-германской войны примет благоприятный для нас оборот, то мы применим оружие для решения северных проблем и этим обеспечим стабильность положения в северных районах.

* * *