Тысяча эпох. Искупление

– Все хорошо. Это я, – сказала Юйлань и прижала ладонь к его лбу. – Тебе приснился кошмар. Все закончилось, ты дома.

Ван Цин судорожно сглотнул, но ком в горле остался. Юйлань была в легкой ветровке, на которой еще не успели высохнуть капли воды. Прислушавшись, Ван Цин понял, что на улице идет дождь – он барабанил по карнизу окна. Снаружи уже было темно.

– Который… который час? – спросил он.

Юйлань, не посмотрев на часы, ответила:

– Десять. Ты не отвечал на звонки, и я стала волноваться. Лун Ань сказал, что вы вернулись еще днем.

Ван Цин постарался выровнять сбитое дыхание. Волосы на затылке были влажными от пота, а все тело казалось ватным и тяжелым.

Когда они с Лун Анем приехали в город, он принял душ и лег отдохнуть. Думал, поспит пару часов, но вырубился до самого вечера.

– Прости, – сказал он. – Не ожидал, что так устану.

Юйлань улыбнулась и погладила его по голове, убирая пряди со лба.

– Ничего. Тебе нужно больше отдыхать. Извини, что я пришла без предупреждения. А-Линь дал мне ключи от твоей квартиры. Я хотела поговорить с тобой. Ты тогда так быстро убежал, я даже не успела и словом с тобой обмолвиться.

Ван Цин, до этого смотревший ей в глаза, отвел взгляд. В тот день в научном центре он действительно сбежал, не зная, что сказать сестре после того, как узнал о судьбе эксперимента. С тех пор они говорили только по телефону, но не затрагивали эту тему.

Юйлань, будто поняв, о чем он думает, ласково провела пальцами по его волосам.

– А-Цин, если это из-за эксперимента, то ты ни в чем не виноват. Не нужно брать на себя то, что от тебя никак не зависело.

– Зависело, – хрипло возразил Ван Цин, теребя пальцами край покрывала. – Если бы я тогда не полез в драку, если бы все обдумал, Лун Аню не пришлось бы разбираться с советом, а тебе – отказываться от исследования.

Юйлань поудобнее села на краю кровати и улыбнулась.

– Лун Аня не исключили. Он продолжит работу в научном центре.

Услышав это, Ван Цин и сам не смог не улыбнуться. С души будто камень свалился. Это значило, что Лун Ань сможет вернуться к написанию диссертации, добьется всего, чего хотел, всего, чего заслуживал. Он сполз чуть ниже и, свернувшись, положил голову сестре на колени. Та усмехнулась и обняла его обеими руками, прижимая к своему животу.

– Ты так делал в детстве, – сказала она тихо. – Тетя Ми ругалась, что я разбаловала тебя, потому что по-другому ты перестал засыпать.

Ван Цин негромко рассмеялся. Сердце все еще бешено колотилось после видения, но теплые объятия сестры успокаивали.

– Да. Фа Линь обижался на меня, что ты уделяешь мне больше внимания.

– И засекал время, чтобы потом я тоже с ним так посидела, – подтвердила Юйлань. – Я помню. Я вас обоих очень люблю. Мои братики, – она наклонилась и поцеловала Ван Цина в макушку.

– Прости меня, – крепче прижавшись к ней, произнес Ван Цин. – Я не должен был тогда уходить вот так. Мама передала тебе подарки, но я даже их не отдал.

– Ничего. А-Линь мне все привез. Хватит себя винить, А-Цин. Тебе тоже может быть больно, страшно, ты тоже имеешь право злиться и расстраиваться, как и другие люди. Не стоит всегда и все держать в себе. Мы поймем тебя и всегда поможем. Разве эксперимент может быть для меня дороже моего брата?

Ван Цин прикрыл глаза, позволяя себе расслабиться в ее руках. Он чувствовал ее дыхание, ее тепло, запах ее одежды, от которой шел приятный аромат цветочных духов и дождя. Страх, сковывавший все тело после видения, отступал, но его место занимали вопросы. Он до сих пор ощущал ужасное горе потери, вынужденно разделенное с Ван Сяоши, когда от его рук погибла жена Фа Шэньхао. Ее тело оказалось слишком слабым, чтобы пройти ритуал. Она обезумела и пыталась убить собственного сына. У Ван Сяоши не было выбора, он должен был ее остановить… Он убил ее. Даже с закрытыми глазами Ван Цин видел его взгляд, полный отчаяния. Он сдался. Окончательно сдался. У него больше не было сил бороться. В нем что-то безвозвратно погибло вместе с ней, разлетелось вдребезги, в хрустальную пыль. И Ван Цин не мог отгородиться от этих эмоций.

Что стало с ее сыном? Ван Сяоши забрал его, но ведь мальчик был почти мертв, он сам видел…

Он крепче обнял Юйлань, и она тут же плотнее обхватила его руками.

– Я все равно хочу продолжить эксперимент, – сказал он в ее ветровку.

Юйлань помолчала, но потом все же спросила:

– Кошмар, который тебе сейчас снился… был связан с этим?

Ван Цин кивнул.

– Я все чаще это вижу. Но это первый раз, когда рядом нет Лун Аня.

– Это меня и беспокоило, – вздохнула Юйлань.

Ван Цин отпустил ее и сел ровнее, упираясь лопатками в изголовье кровати. Он нахмурился, глядя на сестру.

– Что именно?

– При частых медитациях внутренняя энергия начинает развиваться. Так происходит всегда и с любыми практиками. Чем больше повторений – тем лучше и легче это получается. Как в спортивных тренировках, – объяснила Юйлань, крутя в пальцах замочек своей ветровки. – В самом начале эксперимента я не думала, что тебе придется проходить через это. Твоя роль должна была закончиться на втором этапе.

– На постановках? – уточнил Ван Цин.