Тысяча эпох. Искупление

Студентки профессора Лао толклись в коридоре у окна, обмахиваясь веерами и постоянно поправляя воротнички белых халатов. На этаже к концу дня вышел из строя кондиционер, и его должны были починить только на следующее утро. Лун Ань сидел в аудитории рядом с распахнутым настежь окном, из которого наконец повеяло прохладой, когда солнце немного опустилось, скрывшись за соседними зданиями. У профессора Лао как раз закончились вечерние занятия с первым курсом, и щебетание студенток было отлично слышно за приоткрытой дверью.

– У Ван Цина не было обновлений? – спросила одна из девушек, и Лун Ань, услышав это имя, поднял голову.

– Нет. Вообще тишина. Мог бы хоть что-то написать в свое оправдание!

– А что он напишет? Видео из магазина говорит лучше любых слов. Бедная девушка. Не понимаю тех, кто его поддерживает! Эти дурочки, которые пишут, что он бы не мог так поступить. Как будто они его знают!

– Ты права. Отвратительный и недостойный поступок! Кем он себя возомнил?

– Звездой, наверное. А теперь отмалчивается. Значит, правильно про него говорят. Вот, смотри, какой-то парень пишет, что помнит его с благотворительного праздника в детском доме. Пф, ну да, конечно, верные фанаты пытаются прикрыться его добрыми делами на камеру. Я теперь ничему этому не верю.

Лун Ань захлопнул крышку ноутбука, за которым сидел, и поднялся на ноги. Он подошел к открытой двери, и три девушки, стоявшие в коридоре, сразу посмотрели на него.

– Первый курс? – спросил он.

– Эм… аспирант Лун, – запнувшись, сказала одна из них, убирая свой телефон в карман халата. – Извините, мы вам помешали?

– Первый курс? – повторил Лун Ань, так сильно сжимая ручку двери, что начало ломить пальцы.

Студентки переглянулись и кивнули.

– Я принимаю вместе с профессором Лао экзамен по физиологии сенсомоторных систем в июне. Для допуска вам нужно сдать мне рефераты не позднее первого числа. В электронном или печатном виде я их не принимаю.

Девушки округлили глаза и синхронно раскрыли рты.

– То есть… мы должны написать их от руки? – заикаясь, спросила та, что завела разговор о Ван Цине. Лун Ань узнал ее по голосу.

Он кивнул.

– Аспирант Лун!

– Разве так сейчас делают?

– Профессор Лао не просил нас сдавать рефераты в зимнюю сессию!

Студентки наперебой задавали вопросы, но Лун Ань лишь обвел их ледяным взглядом и произнес:

– Я пришлю вам темы в начале следующей недели.

С этими словами он захлопнул дверь, оставив первокурсниц с новым поводом для обсуждения. Вряд ли у них теперь будет время мониторить сплетни в Weibo. Он вернулся на свое место у окна, не став включать свет, хотя на город уже опускались густые сумерки. Лун Ань вновь открыл ноутбук и прокрутил статью, которую читал, пока не отвлекся на разговоры студенток, в самый конец.

Ничего нового.

У отца Го Пина была кристально чистая репутация. Этот со всех сторон положительный человек владел одной из крупнейших в городе сетей частных лечебниц под названием «Дом Солнца». Го Шуньси занимался благотворительностью и не был связан ни с одним скандалом в СМИ. О его сыне только и писали как о наследнике и преемнике семейного дела. Ни судимостей, ни зацепок. На всех официальных мероприятиях Го Шуньси улыбался одними губами и говорил о развитии своего бизнеса и выводе медицины на новый уровень.

Лун Ань разблокировал телефон, но не увидел новых уведомлений. Ван Цин не выходил на связь вот уже три дня, в то время как скандал в Сети не затихал, а только разгорался еще больше из-за отсутствия его реакции. Мнение этих студенток с вечернего отделения разделяли многие: раз молчит, значит, действительно виноват. Вот только любая попытка оправдаться и все объяснить без доказательств приведет к еще большей ненависти.

Оставалось только ждать, пока Ван Цин решит, как ему быть. Он попросил не предпринимать никаких действий, и Лун Ань обещал ему, что так и поступит. Еще никогда за всю жизнь ему не было так сложно держать свое слово.

Единственное, о чем они договорились с Ван Цином еще в «Тысяче эпох», – это что Лун Ань может съездить в злосчастный магазин, чтобы поговорить с беременной девушкой, работавшей в ту ночь за кассой. Сяо Лин сразу узнала его и попросила подождать окончания ее смены. Лун Ань надеялся встретить и охранника, которому оставил свой номер, но его коллега сказал, что того перевели работать в другой магазин. Его телефон был недоступен, а управляющая отказалась предоставлять информацию о сотруднике без соответствующего запроса полиции.

Это показалось бы странным, если бы они не предполагали, что так и будет.

Сяо Лин не стала дожидаться конца рабочего дня и взяла перерыв, чтобы поговорить с Лун Анем. Она вышла к нему на улицу, закутавшись в теплую кофту, хотя снаружи было очень жарко.

– Я знаю, что происходит, – тихо сказала она, обернувшись на дверь, будто опасалась, что их может кто-то услышать. – И мне очень жаль.

– Вы можете помочь. Вы видели, что случилось на самом деле, – произнес Лун Ань.

Сотрудница магазина низко опустила голову и закрыла глаза.

– Простите, господин Лун. Мне так горько видеть то, что пишут о вашем друге. Но у меня связаны руки.