Тысяча городов (Смутное время — 3)

Туран и Тзикас тоже неплохо ладили. И снова Абивард не знал, что с этим делать. Неужели макуранец поддался очарованию Тзикаса? Абивард был бы последним, кто стал бы отрицать, что видессианский ренегат получил свою полную долю от этого - и еще немного.

«Он прекрасный кавалерийский офицер», - с энтузиазмом сказал Туран после того, как он, Чикас и Абивард спланировали ход, который они предпримут через пару дней. «Сам командуя кавалерийской ротой, я всегда присматривал за офицерами выше меня, наблюдая за тем, как они все делают. Ты понимаешь, что я имею в виду, господь?» Он подождал, пока Абивард кивнет, затем продолжил: «И Чикас, он все делает так, как это должно быть сделано».

«О, это так.» Голос Абиварда был торжествен. «Он замечательный офицер, которого можно иметь в качестве начальника. Только когда ты его начальник, ты должен начать прикрывать свою спину».

«Ну, да, это есть», Согласился Туран. «Я не забыл об этом. Как и ты, я позаботился о том, чтобы его секретарь был у меня в сумке на поясе, поэтому пара писем так и не попала в Машиз ».

«Хорошо», - сказал Абивард. «И для тебя тоже хорошо».

Как бы сильно Абивард ни ненавидел его, Тзикас проделал прекрасную работу, заставив кавалерию под его командованием действовать бок о бок с пехотой. Мужчины Макурана обычно сражались не так, Легкая кавалерия и тяжелая кавалерия действовали бок о бок, но пехота была в лучшем случае мусорщиком на полях сражений, где она появлялась. Их было немного, и они были далеко друг от друга; в большинстве сражений кавалерия сталкивалась с кавалерией.

«Я не думал, что видессианская практика так сильно отличается от нашей, - заметил Абивард, наблюдая, как всадники отрабатывают удар с фланга пеших солдат. «Или, говоря по-другому, вы не сражались против нас так, когда были на другой стороне в западных землях »

«Клянусь Богом, теперь я макуранец», - настаивал Тзикас. Но затем его досада, если она и была таковой, угасла. «Нет, видессиане так не сражались. Кавалерия управляет их формированиями не меньше, чем нашими.» Он до конца играл роль земляка, подумал Абивард. Ренегат задумчиво продолжил: «Я просто задавался вопросом, как лучше использовать два оружия вместе теперь, когда вы с Тураном превратили этих пехотинцев в настоящих солдат. Это лучший ответ, который я нашел.»

Абивард осторожно кивнул. Он услышал лесть в этих словах: не такую густую, как в обычном видессианском стиле, но, возможно, более эффективную из-за этого. Или это было бы более эффективно, если бы он не подозревал обо всем, что говорил Чикас. Разве Чикас этого не понимал? Если и понимал, то хорошо это скрывал.

И у него были и другие мысли на уме, когда он сказал: «В этом году мы научим Маниакеса больше не приходить в Макуран».

«Я надеюсь на это», - сказал Абивард; это имело двойное достоинство: быть правдивым и ни к чему его не обязывать.

Несколько дней спустя он вывел армию из Нашвара. Берошеш собрал ремесленников и торговцев города, чтобы подбодрить солдат в пути. Сколько из них были приветствиями удачи, а сколько - пожеланиями скатертью дорога, Абивард предпочитал не пытаться угадать.

Вместе с хором того, что могло быть выражением поддержки, раздался другой, более пронзительный, совершенно неофициальный хор женщин и девушек города, у многих из которых заметно выпирали животы. Подобное, подумал Абивард с мысленным вздохом, должно было случиться, когда ты размещаешь солдат в городе на зиму. Некоторые леманы сопровождали солдат в их переезде, но другие предпочли остаться со своими семьями и выкрикивать оскорбления в адрес мужчин, которые помогли увеличить эти семьи.

Разведчики доложили, что Маниакес и видессийцы движутся на юго-запад от Эрзерума к реке Тиб и оставляют за собой тот же след разрушений, что и годом ранее. Разведчики также сообщили, что с Маниакесом было больше людей, чем он привел во время своего первого вторжения в Макуран.

«Я должен действовать так, как будто они правы, и надеяться, что они ошибаются», - сказал Абивард Рошнани, когда армия разбила лагерь на ночь. «Они часто ошибаются, я имею в виду. Взгляните на армию издалека, и вы почти всегда догадаетесь, что она больше, чем есть на самом деле ».

«Как ты думаешь, что он планирует?"» Спросила Рошнани. «Пробиваться вниз по Тибу, пока не сможет нанести удар по Машизу?»

«Если бы мне пришлось гадать, я бы сказал »да", - ответил Абивард, - но угадать, что у него на уме, с каждым годом становится все труднее. Тем не менее, это было бы, пожалуй, вторым худшим поступком, который я могу придумать для него ».

«А?» Его главная жена подняла бровь. «А что было бы хуже?»