Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия

Под видом этих четырех дервишей по городу ходили халиф Гарун-Эр-Рашид, визирь Джафар-Эль-Бармеки, Абу-Иувас-Эль-Гасан и Месрур – палачи. Они вышли из дворца, потому что на халифа напала тоска, и он сказал визирю:

– О визирь, мне очень хочется пройтись по городу, так как меня одолевает тоска.

Они оделись дервишами и пошли в город, а проходя мимо дома Аладина, услыхали музыку и захотели войти. Ночь эту они провели весело и хорошо, рассказывая друг другу различные истории, а утром халиф положил под коврик для молитвы сто червонцев и, простившись с Аладином, ушел со своими товарищами во дворец.

Когда молодая приподняла коврик и увидела червонцы, она сказала мужу:

– Возьми эти деньги, найденные мною под ковриком. Их положили туда без нашего ведома дервиши.

Аладин взял деньги и, отправившись на рынок, купил мяса, рису, масла и всего, что нужно. Вечером он зажег свечи и сказал жене:

– А ведь дервиши не принесли обещанных десяти тысяч червонцев, но ведь они люди бедные.

Как раз во время этого разговора дервиши постучались в дверь, и жена сказала:

– Пойди и отвори им.

Он отворили дверь, и когда они вошли, то спросил у них, принесли ли они обещанные десять тысяч червонцев?

– Мы не могли достать такой суммы, – отвечали они, – но ты не бойся; если угодно будет Богу (да святится имя Его!), то завтра мы похлопочем о тебе, а теперь нам хотелось бы усладить свои сердца хорошей музыкой; музыку мы очень любим.

Зубейдех сыграла им на лютне так хорошо, что заставила бы запрыгать и камень. Они весело и хорошо провели эту ночь в приятных разговорах. Когда наступило утро, халиф снова положил сто червонцев под ковер и, простившись с Аладином, ушел со своими товарищами.

Таким образом прошло девять дней, и халиф каждую ночь клал под ковер по сто червонцев, пока не наступила десятая ночь, и в эту ночь они совсем не пришли, и вот по какой причине: халиф послал сказать одному богатому купцу:

– Приготовь для меня пятьдесят тюков тканей таких, какие приходят из Каира, каждый тюк в тысячу червонцев, и напиши на них цену, и достань мне раба абиссинца.

Купец приготовил для него все, что было им заказано, после чего халиф дали рабу золотой таз и рукомойник, и еще подарок, и пятидесяь тюков, и написал письмо как будто от имени Шемс-Эд-Дина, купеческого старшины города Каира, отца Аладина, и сказал рабу:

– Возьми эти тюки и вещи и отправляйся в квартал, где находится дом купеческого старшины, и спроси: где тут мой хозяин Аладин Абу-Шамат? Тогда тебе укажут его дом.

Раб взял тюки и вещи и пошел, как приказал ему халиф.

Между тем бывший муж Зубейдех пришел к ее отцу и сказал ему:

– Идем к Аладину и заставим его развестись с твоей дочерью.

Отец пошел с ним к Аладину, но, подойдя к дому, они увидели пятьдесят мулов, навьюченных пятьюдесятью тюками с тканями, под присмотром черного раба, приехавшего на муле.

– Чьи это тюки? – спросили они у него.

– Моего господина Аладина Абу-Шамата, – отвечал он. – Отец его приготовил ему товары и послал его в Багдад, но на него напали арабы и ограбили его совершенно. Весть об этом дошла до его отца, и поэтому он послал меня к нему с новыми товарами. Кроме того, он послал со мною мула, нагруженного пятьюдесятью тысячами червонцев, и мешок с одеждой, стоящей весьма дорого, и, кроме того, послал соболью шубу и золотой таз и рукомойник.

Услыхав это, тесть Аладина сказал ему:

– Этот человек мой зять, и я покажу вам к нему дорогу.

И в то время как Аладин сидел в страшном горе, он услыхали стук в двери и сказал:

– О Зубейдех, Аллах всеведущ! Но, кажется, отец твой послал ко мне служителя от кади или от вали.

– Спустись вниз, – отвечала она, – и посмотри, кто там.

Он спустился, и отворил дверь, и увидел своего тестя, купеческого старшину, отца своей жены, и тут же увидел черного раба верхом на муле. Раб, спрыгнув с мула, подошел и поцеловал ему руку.

– Что тебе надо? – спросил у него Аладин.

– Я раб моего господина Аладина Абу-Шамата, сына Шемс-Эд-Дина, купеческого старшины в Египте, – отвечал раб, – и отец его послал меня к нему с этими вещами и письмом.

Он передал письмо, и Аладин, развернув его, стал читать следующее.

После различных приветствий, почтительных поклонов от Шемс-Эд-Дина сыну его Аладину Абу-Шамату он писал: «Знай, о сын мой, что весть об избиении твоих людей и о похищении всего твоего достояния дошла до меня, и я посылаю тебе вместо похищенных вещей пятьдесят тюков египетских товаров, одежду, соболью шубу и золотой таз и рукомойник. Ничего не бойся, потому что в богатстве у тебя недостатка не будет, о сын мой, и горе не коснется тебя. И мать твоя, и все домашние здоровы и веселы и много тебе кланяются. Кроме того, до меня дошел слух, что тебя сделали подставными мужем госпожи Зубейдех Эль-Удаех и положили на тебя обязательство внести десять тысяч червонцев приданого. Вследствие этого я посылаю тебе пятьдесят тысяч червонцев через раба Селима».

Лишь только Аладин прочел письмо, он тотчас же взял тюки и, взглянув на тестя, сказал: