Тысяча и одна ночь. В 12 томах

— О Шахерезада! Клянусь Аллахом, твоя сестра, эта юная слушательница твоих историй, права, говоря, что твои слова восхитительны на вкус и исполнены необыкновенной свежести! По правде говоря, ты начинаешь заставлять меня сожалеть о стольких убитых юных девушках, и, возможно, в конце концов ты заставишь меня совсем позабыть о своем обещании казнить тебя, как прочих!

А маленькая Доньязада поднялась с ковра, на котором лежала, и воскликнула:

— О сестра моя! Как восхитительна эта история! И я так полюбила Нозхату и слово, которое она произносила, и слово молодых девушек! И как я рада смерти Матери Бедствий! Как же все это удивительно!

Тогда Шахерезада посмотрел на свою сестру с улыбкой и сказала ей:

— Интересно, что бы ты сказала, услышав истории о животных и птицах?

И Доньязада воскликнул:

— Ах! Сестрица моя, расскажи, пожалуйста, несколько историй о животных и птицах! Они должны быть восхитительны, особенно в твоем повествовании!

Но Шахерезада ответила:

— С удовольствием, мой дружок, но, конечно, не раньше, чем мой повелитель разрешит мне это, если он все еще страдает от бессонницы!

И царь Шахрияр был крайне озадачен и сказал:

— А разве кто-либо слышал, что животные и птицы умеют говорить? И на каком языке они говорят?

А Шахерезада ответила:

— В прозе и в стихах, и на чистейшем арабском!

Тогда царь Шахрияр воскликнул:

— Воистину, о Шахерезада, я не хочу решать твою судьбу, пока не услышу то, что мне неизвестно! До сих пор я слышал только человеческие речи, и я не успокоюсь, пока не узнаю, что говорят прочие, речь которых большинству людей непонятна.

И тогда Шахерезада, увидав, как проходит эта ночь, попросила царя подождать до следующей ночи. И Шахрияр, несмотря на охватившее его нетерпение, согласился с этим. И он заключил прекрасную Шахерезаду в свои объятия, и они обнимали друг друга до утра.