Тысяча и одна ночь. В 12 томах

— Для этого тебе стоит только пригласить его к себе; мы проведем вечер в большой зале, ты же прикажешь дочери своей украсить себя лучшими из ее украшений и как молния промелькнуть в дверях залы. И Джудар заметит ее; а так как любопытство его будет задето и ум его заработает в направлении промелькнувшей принцессы, то и влюбится он в нее без памяти; и спросит он у меня: «Кто это?» Тогда я таинственно наклонюсь к нему и шепну: «Это царская дочь». И стану я разговаривать с ним об этом, брошу слово и возьму его назад, поговорю и помолчу, а он и знать не будет, что тебе все известно, и так до тех пор, пока он не попросит у тебя выдать ее за него замуж. Когда же ты женишь его на своей дочери, согласие между вами будет верным; а после его смерти ты получишь в наследство большую часть того, чем он владеет.

И царь ответил:

— Ты правду говоришь, визирь.

И задал он пир и пригласил Джудара, который, придя во дворец, сел в большой зале среди веселья и угощения, и так сидели они там до вечера.

Между тем царь послал сказать супруге своей, чтобы она нарядила молодую девушку в ее лучшие одежды и украсила ее лучшими драгоценными украшениями и велела ей быстро пройти перед дверями залы. И мать девицы исполнила все это. Когда же молодая девушка, прекрасная, нарядная, блестящая и дивная, промелькнула как молния в дверях залы пиршества, Джудар увидел ее и, вскрикнув от восхищения и глубоко вздохнув, сказал:

— Ах! — И все тело его ослабело, и лицо его сделалось желтым. Любовь, и страсть, и огонь желания вошли в него и покорили его.

Тогда визирь сказал ему:

— Да будешь ты избавлен от всякого зла и огорчения, господин мой! Почему так внезапно изменился ты в лице, как будто страдает и онемело твое тело?

Джудар отвечал:

— О визирь, эта девушка! Чья же она дочь? Она победила меня и отняла у меня рассудок!

Визирь же ответил:

— Это дочь друга твоего, царя! Если она действительно нравится тебе, я уговорю царя выдать ее за тебя замуж!

Он же ему:

— О визирь, поговори с ним! Я же, клянусь жизнью своей, все дам тебе, чего бы ты ни попросил! Царю же дам все, что он потребует от меня в качестве приданого для дочери! И будем мы с ним и друзьями, и родственниками!

Визирь ответил:

— Постараюсь употребить все мое влияние, чтобы добиться того, что ты желаешь!

И сказал он секретно царю:

— О царь Шамс аль-Даула, друг твой Джудар желает породниться с тобой. Он обратился ко мне, чтобы я попросил тебя выдать за него замуж дочь твою эль-Сетт Асию. Не отталкивай же меня и прими мое ходатайство. Все, что потребуешь в приданое дочери своей, будет уплачено Джударом.

И царь ответил:

— Никакого приданого не нужно. А девушка — раба его. Отдаю ее ему в жены, и, принимая ее, он оказывает мне величайшую честь.

И в тот вечер дело дальше не пошло.

Но на другой день утром царь собрал Совет свой, и созвал он великих и малых господ и слуг, и позвал он шейх-уль-ислама[72] для этого случая. Джудар сделал брачное предложение, и царь согласился и сказал:

— Что касается приданого, то я уже получил его.

И написали брачный договор.

Тогда Джудар велел принести мешок с драгоценностями и подарил его царю как приданое для его дочери. И тотчас же загремели трубы и барабаны, заиграли флейты и кларнеты, и брачный пир был в полном разгаре, когда Джудар проник в брачную залу и овладел девушкой.

Джудар и царь жили в мире и согласии долгие дни. Царь умер первым. Тогда войска стали просить Джудара вступить на царский престол, но он отказывался, они же не переставали настаивать, и он наконец согласился.

Вступив на престол, Джудар первым делом воздвиг мечеть над гробом Шамс аль-Даулы; и назначил он большие суммы денег на поддержание мечети; мечеть эта была построена в квартале Бун-дуканиев, между тем как собственный дворец Джудара находился в квартале Яманиев.

И с той поры и тот квартал, где построили мечеть, и сама эта мечеть стали называться Джудария. Затем царь Джудар поспешил назначить визирями обоих своих братьев: Салема — визирем и своей правой рукой, а Салима — визирем и своей левой рукой. И жили они так в мире один год, не более.

По прошествии этого времени Салем сказал Салиму:

— О брат мой, доколе…

На этом месте своего повествования Шахерезада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.

А когда наступила

ЧЕТЫРЕСТА ВОСЕМЬДЕСЯТ ШЕСТАЯ НОЧЬ,

она сказала:

Вот по прошествии времени Салем сказал Салиму: — О брат мой, доколе мы будем оставаться в таком положении? Неужели же мы всю нашу жизнь будем слугами Джудара и до самой его смерти не насладимся властью и благополучием?

А Салим ответил ему:

— Как бы нам убить его и похитить печать и волшебный мешок? Один ты мог бы придумать какую-нибудь хитрость, чтобы убить его, так как ты опытнее и умнее меня.

Салем же сказал:

— Если я придумаю, как убить его, согласишься ли видеть меня царем, а себя визирем и моей правой рукой? Тогда печать будет принадлежать мне, а волшебный мешок — тебе.

Салим же сказал:

— Согласен.

И сговорились они, как убить Джудара, чтобы завладеть высшей властью и по-царски пользоваться благами мира сего.