Тысяча и одна ночь. В 12 томах

Тот же ответил:

— Во дворце.

Сам же не повернул даже головы и продолжал сидеть, развалясь на стуле с самым равнодушным видом. Тогда эмир Отман рассмеялся и закричал ему:

— Ах ты, деготь проклятый! Не стыдно тебе сидеть, когда я говорю с тобой, и разваливаться на стуле, как развратный мальчишка?!

Евнух ответил:

— Ступай прочь! И чтоб ни слова более!

При таких словах эмир Отман пришел в страшное негодование и, взмахнув оружием, хотел сразить им евнуха. Но не знал он, что этот евнух был не кто иной, как ифрит печати, Гремящий Гром, которому Джудар поручил должность дворцового привратника. Когда евнух заметил движение эмира Отмана, он встал и, посмотрев на него только одним глазом, между тем как другой был закрыт, дунул ему в лицо, и от этого дуновения эмир упал наземь. Затем он отобрал у него все его оружие и ударил его им четыре раза, не более того.

Увидав все это, пятьдесят воинов эмира пришли в негодование и, не желая стерпеть унижения, которому подвергся их начальник, обнажили мечи свои и бросились на евнуха, чтобы изрубить его. Но евнух только улыбнулся, оставаясь совершенно спокойным, и сказал им:

— А! Вы обнажаете мечи ваши, о псы?! Погодите же!

И, схватив некоторых воинов, он проткнул их собственными же их мечами и утопил их в собственной же их крови. И продолжал он крошить их так, что остальные в ужасе убежали и остановились только перед царем с эмиром своим во главе, между тем как Гром снова развалился на стуле.

Когда царь узнал от эмира Отмана о том, что случилось, он пришел в неописуемое бешенство и сказал:

— Пусть сто воинов сейчас идут на этого евнуха!

И сто воинов, явившихся к дворцу, были встречены ударами евнуха, и вздул он их и в один миг обратил в бегство.

И пришли они сказать царю:

— Он рассеял нас и победил.

И сказал царь:

— Пусть двести воинов идут на него!

И пришли двести воинов, и искрошил их евнух в куски.

Тогда царь закричал своему великому визирю:

— Иди сам против него, возьми с собою пятьсот воинов и сейчас же приведи его сюда! И приведи также его господина, Джудара, с обоими его братьями!

Но великий визирь сказал ему на это:

— О царь времен, я предпочитаю не брать с собою ни одного воина и идти к нему без всякого оружия.

Царь сказал тогда:

— Иди и делай то, что сам найдешь нужным!

И бросил великий визирь свое оружие и нарядился в длинное белое одеяние; потом взял длинные четки и медленным шагом направился к дворцу Джудара, перебирая четки. И увидел он евнуха, сидящего на стуле, подошел к нему с улыбкой, сел против него на землю и очень вежливо сказал ему:

— Салам вам!

Тот же ответил:

— И тебе салам, о человеческое существо! Чего же ты желаешь? Когда великий визирь услышал, что его называют человеческим существом, он понял, что евнух — джинн, и задрожал от страха. Потом смиренно спросил:

— Твой господин Джудар здесь?

Евнух ответил:

— Да, он во дворце.

Визирь сказал:

— Йа сиди, прошу тебя пойти к нему и сказать: «Йа сиди, царь Шамс аль-Даула приглашает тебя, так как дает пиршество в твою честь. Он сам шлет тебе привет и просит почтить его дворец твоим присутствием и не отказаться от его гостеприимства».

Гром ответил:

— Подожди меня здесь, пока я пойду спросить его, как он желает поступить.

На этом месте своего повествования Шахерезада увидела, что наступает утро, и скромно умолкла.

А когда наступила

ЧЕТЫРЕСТА ВОСЕМЬДЕСЯТ ЧЕТВЕРТАЯ НОЧЬ,

она сказала:

И великий визирь стал вежливо ждать, между тем как ифрит отправился к Джудару, чтобы сказать ему:

— Знай, йа сиди, что царь послал к тебе сперва эмира, которого я побил; с ним было пятьдесят воинов, которых я обратил в бегство. Потом послал он против меня сто воинов, которых я разбил, затем — двести, которых я также разбил и обратил в бегство. Тогда прислал он своего великого визиря, безоружного и в белом одеянии, чтобы пригласить тебя отведать его блюд и предложить свое гостеприимство. Что скажешь ты на это?

Джудар ответил:

— Ступай и приведи ко мне великого визиря!

И Гром вернулся и сказал:

— О визирь, иди к моему господину!

Тот же ответил:

— Клянусь головою!

И вошел он во дворец и в приемную залу, где увидел Джудара, величественнейшего из всех царей и сидящего на троне, равного которому не было ни у одного царя; а пред троном расстилался великолепный ковер.

Остолбенел и смутился визирь, ослепленный красотою дворца, его украшениями, убранством, лепною работой и мебелью; и показался он себе ничтожнее последнего нищего перед лицом всего этого великолепия и властителя дворца. Поэтому он поклонился до земли и поцеловал землю между рук его, желая ему всякого благоденствия, а Джудар спросил его:

— О чем хочешь просить меня, о визирь?

Тот же ответил:

— О господин мой, друг твой, царь Шамс аль-Даула, велел передать тебе привет. Он желает насладить свой взор лицезрением тебя; с этою целью он дает пир в твою честь. Не пожелаешь ли согласиться и доставить это удовольствие?

Джудар ответил:

— Если он друг мне, то передай ему мой привет и скажи, чтобы он лучше сам пришел ко мне!

Визирь сказал:

— Клянусь головою!

Тогда Джудар потер алмазную печать на перстне и, когда явился Гром, сказал ему: