Тысяча и одна ночь. В 12 томах

Когда стоявший посредине залы Гассан увидел приближавшуюся Сияние, он громко вскрикнул и без чувств упал на пол. Услышав этот крик, Сияние обернулась и узнала Гассана. И, потрясенная тем, что видит супруга своего, о котором думала, что он далеко, она ответила другим криком и упала во весь рост свой, лишившись чувств.

Тогда царица Нур аль-Гуда ни минуты уже не сомневалась, что именно эта сестра и была женой Гассана, и не в силах была долее скрывать свою ревность и бешенство. И закричала она своим амазонкам:

— Возьмите этого сына Адама и вышвырните его вон из города!

И стража исполнила =на берегу, за городом. Потом царица обернулась к сестре, которую уже привели в чувство, и закричала ей:

— О развратная! Каким образом ты познакомилась с этим сыном Адама? И как преступно вела ты себя во всех отношениях! Ты не только вышла замуж без согласия отца и семейства твоего, но ты, сверх того, еще бросила мужа и дом твой! Этим ты унизила род свой и запятнала его благородство! Такая гнусность может быть омыта только кровью твоей! — И закричала она своим служанкам: — Принесите лестницу, привяжите к ней эту преступницу за ее длинные волосы и бейте розгами до крови!

Потом вышла она из приемной залы вместе с сестрами и ушла к себе писать царю, отцу своему, письмо, в котором во всех подробностях описывала приключения Гассана и сестры своей, и, сообщая о том, какой позор ложится на всех джиннов, в то же время извещала о наказании, которому нашла нужным подвергнуть виновную. И в заключение письма она просила отца ответить ей как можно скорее и высказать мнение о том, какое окончательное наказание должно быть назначено преступной дочери. И передала она письмо быстроногой посланнице, которая поспешила отнести его царю.

Когда царь прочитал письмо Нур аль-Гуды, у него потемнело в глазах, и, беспредельно вознегодовав на любимую дочь свою, он ответил, что всякое наказание будет легким в сравнении с таким преступлением, что преступницу следует казнить смертью и что он предоставляет старшей привести этот приговор в исполнение, полагаясь на ее мудрость и справедливость.

Между тем как Сияние, переданная таким образом в руки сестры, стенала, привязанная волосами к лестнице, и ждала казни, Гассан, брошенный на берегу, очнулся от обморока, но только для того, чтобы вспомнить о своем несчастье, размеры которого ему еще не были известны. На что мог он теперь надеяться?! Теперь, когда никакая сила не могла прийти к нему на помощь, на что мог он решиться?! Как теперь уйти с этого проклятого острова?! И встал он и, полный отчаяния, стал бродить по морскому берегу. И все-таки он еще надеялся чем-нибудь помочь своему горю. И тогда-то пришли ему на память стихи:

Когда ты был еще зачатком слабым
Под материнским сердцем, Я сложил уж
Твою судьбу и в мудрости Моей
Ее направил по Моим желаньям.
Бессилен ты противиться судьбе,
Когда тебя несчастье поражает.
Не унывай, — пускай его отклонит
Сама судьба от головы твоей!

Это мудрое правило придало мужества Гассану, продолжавшему бродить наудачу по берегу и пытавшемуся угадать, что могло произойти, в то время как он лежал в обмороке, и почему он покинут здесь, на песке. И вот, бродя таким образом, встретил он двух маленьких амазонок лет десяти, которые дрались на кулачках. Невдалеке от них лежала брошенная на песке кожаная шапка с изображением каких-то фигур и букв. Гассан подошел к девочкам, попробовал их разнять и спросил, из-за чего они поссорились. И они сказали, что поссорились из-за этой кожаной шапки. Тогда Гассан спросил, не хотят ли они выбрать его своим судьей, чтобы помирить их и решить, кому достанется шапка.

Когда же девочки согласились, Гассан поднял шапку и сказал:

— Ну хорошо, я брошу вдаль камень, та из вас, которая принесет его мне, и получит шапку.

На этом месте своего рассказа Шахерезада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.

А когда наступила

ШЕСТЬСОТ ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ НОЧЬ,

она сказала:

И та из вас, которая принесет его мне, и получит шапку. Маленькие амазонки сказали:

— Превосходно!

Тогда Гассан поднял на берегу гальку и швырнул ее изо всех сил вдаль. Пока же девочки бежали за камешком, Гассан надел шапку на голову, чтобы примерить, да так в ней и остался. Несколько минут спустя девочки возвратились, и та, которой удалось схватить камешек, кричала:

— Где ты, человек? Я выиграла!

И добежала она до того места, где стоял Гассан, и осмотрелась по сторонам, но Гассана не увидела. Он же спрашивал себя: «Однако ведь они не слепые, эти маленькие амазонки! Почему же они не видят меня?»

И закричал он им:

— Я здесь! Бегите же сюда!

Девочки посмотрели в ту сторону, откуда слышался голос, но не увидели Гассана; они испугались и заплакали. Гассан подошел к ним, тронул за плечо и сказал:

— Я здесь. Зачем плакать, девочки?