Тысяча ночей и еще одна. Истории о женщинах в мужском мире

– Здесь каждый рассказал свою историю, – напомнил калиф. – Помнишь: когда я вошел в этот дом переодетым с визирем и Абу Нувасом, вы, три сестры, угрожали нам смертью, если мы не откроемся. Настал твой черед – приступай.

– С твоего позволения, – сказала закупщица, – я должна предупредить, что моя история только смутит тех, кто здесь присутствует, и потому…

Но калиф жестом прервал ее и приказал начинать. И она покорилась.

– Увидев, сколько натерпелись мои четыре сестры от своих мужей, я дала зарок замкнуть сердце на ключ и никогда не думать ни о любви, ни о браке. Но злая судьба все же настигла меня. О да, повелитель правоверных, она, словно волна, подхватила меня, и я чуть не погибла, подобно пчеле, захлебнувшейся в своем же меду. Я говорю «мед», потому что купалась в блаженстве и счастье любви, оказавшись во дворце самого калифа.

Калиф обратил на нее взгляд, полный недоумения и любопытства, а закупщица продолжала:

– Меня пригласили на пир по случаю обрезания первенца моей двоюродной сестры. К моему удивлению, в пиршественный зал вошла госпожа в сверкающих одеждах, и, еще не услышав, как женщины перешептываются между собой: «Зубейда, госпожа Зубейда», я подумала про себя: кто эта прекрасная женщина, как не царица?

Говорили, будто моя двоюродная сестра дала зарок забить сто овец и раздать бедным, если госпожа Зубейда придет на ее праздник. Здесь мне следует сказать, что, когда меня попросили сыграть на лютне, я играла так, словно оказалась в раю среди гурий, и госпожа Зубейда была довольна моей игрой, и подозвала меня сесть рядом. Я склонилась перед ней и поцеловала ее руку, как делали и все остальные.

– Твое платье так прекрасно, словно не человеком сшито, – сказала она мне.

На мне было одно из тех платьев, которые Азрак подарил моей сестре, со зверями и птицами, вытканными червонным золотом. Я сказала, что это платье моей сестры.

– Но где купила его твоя сестра? Я никогда не видела ничего подобного.

Я солгала, что это платье подарил моей сестре колдун, и когда-то оно принадлежало царевне, которая умерла от любви. Госпожа Зубейда со слезами на глазах спросила у меня, замужем ли я.

– О госпожа Зубейда, я никогда не полюблю мужчину и не выйду замуж.

Она ахнула от ужаса.

– Никогда так не говори! – воскликнула она. – Ты в расцвете юности, у тебя вся жизнь впереди. Конечно же, когда ты увидишь подходящего мужчину и твое сердце возрадуется, ты забудешь о своей опрометчивой клятве.

Я улыбнулась и поблагодарила ее за добрые слова и участие.

– Я как раз знаю подходящего человека. Позволь мне все устроить.

В тот вечер, вернувшись домой, я возблагодарила Аллаха, что госпожу Зубейду отвлекли от ее планов другие женщины и она забыла о сватовстве. Но, увы, я ошибалась! На следующий день рано утром к нашему дому подошел евнух и передал мне приглашение на ужин во дворце. Мысль о предполагаемом женихе наполнила мое сердце страхом, но все же, когда я там оказалась, я стала развлекать госпожу и ее рабов пением и игрой на лютне. Каждый раз, когда я говорила, что мне пора, госпожа просила меня остаться. Наконец, когда я охрипла от пения и мои пальцы онемели от игры, евнух повел меня туда, где должны были ожидать мои служанки.

Он оставил меня в одном из дворцовых покоев, а сам отлучился. И тут подошел мужчина.

– Что ты делаешь здесь одна в такой поздний час?

Он благоухал опьяняющими ароматами сада.

– Я играла на лютне для госпожи Зубейды, – отвечала я, – а теперь жду своих служанок, которые проводят меня домой.

– Так это ты здесь состязалась с соловьем и жаворонками?

Я покраснела и улыбнулась.

– Клянусь, ты даже розы затмишь своей красотой. В вечерней тишине твой голос был слышен издалека, и я внимал ему, гуляя по саду, покуда мне не спалось. Теперь, когда я увидел твое лицо, бессонница накинется на меня с удвоенной силой.

Услышав это, я уже не сомневалась, что это тот самый мужчина, о котором мне говорила госпожа Зубейда, тем более что евнух, только завидев его, ушел и увел моих служанок, чтобы мы остались одни.

Калиф вскрикнул в смятении и, прервав рассказ закупщицы, попросил ее открыть лицо. Она послушалась, и он узнал ее, и ахнул, и недоверчиво покачал головой, и жестом пригласил ее сесть. Визирь поспешил к калифу, поцеловал ему руку и прошептал что-то на ухо. Калиф немного подумал, затем кивнул и обратился к закупщице:

– Вернись на середину зала и продолжай рассказ.

Закупщица снова выступила вперед и продолжила.

– Когда я услышала эти слова, я отметила, как его низкий голос сочетается с мужественной внешностью. Кто бы это мог быть? Я засмотрелась на него, а он срезал ветку с куста и поднес мне. Аромат жасмина окутал мое сердце. Но я вспомнила, что дала зарок никогда не выходить замуж.

– Хотела бы я знать, куда подевались мои служанки, – сказала я.

– Наверное, легли спать, решив, что ты остаешься здесь на ночь, – ответил он, но тут же засмеялся и крикнул: – Эй, кто здесь?

Мы услышали шаги моих служанок, и он оставил меня, растворившись во тьме.