Тысяча свадебных платьев

– Ты постучалась ко мне в дверь, потому что ничего не случилось? Как это понимать?

Рори положила себе в тарелку кусок баклажана, равнодушно потыкала его вилкой.

– Простите. У меня сегодня не самый лучший день, и мне необходимо было с кем-то поговорить.

Лицо Солин потеплело.

– Так давай поговорим.

Рори пожала плечами:

– Сегодня пятница. В этот день я обычно звоню узнать, есть ли какие-то новости о Хаксе. Новостей никаких. На самом деле, я и не ожидала, что мне что-то новое скажут, но…

– Но?..

– Я не представляю, чем все это закончится, и меня это пугает. Я боюсь, что он никогда уже не вернется, и моя галерея окажется единственным, что у меня останется. А вдруг…

– Ты превратишься в такую же, как я? – тихонько подсказала Солин. – Говори, не бойся.

– Нет. Дело не в этом… – «Во всяком случае, не только в этом», – про себя добавила Рори. – Дело в том, что сказала однажды моя мать. Она считает, что в затее с галереей мною движет не то, что нужно.

– И почему же она так говорит?

– Потому что именно Хакс вложил в меня эту идею. У меня крутились подобные соображения, когда наскучивала учеба в колледже. На уровне: «А что, если…» Но именно благодаря Хаксу эти идеи стали казаться реально воплотимыми. Он сказал, что это та великая мечта, к которой следует стремиться. И я стала стремиться к этому.

– И ты полагаешь, что это неправильно? Потому что тебя к этому вдохновил Хакс?

– Мать предполагала, что я закончу колледж, а потом отправлюсь на стажировку в музей Орсе. Когда я сообщила ей, что бросаю учебу, чтобы открыть свою галерею, она заявила, что этим я пытаюсь доказать что-то тому, кого уже здесь даже нет. Потому что мною движет страх.

– Но ведь это не так, верно?

– Не знаю. Прежде я так не считала, но теперь… Я просто задним числом стала во всем вдруг сомневаться. Мне уже начинает казаться, что Хакс никогда больше не вернется и что, может быть, я уже какое-то время это подспудно понимаю. Иначе почему я решила открыть свою галерею именно сейчас – если не потому, что отчасти я сознаю, что действительно пришла пора двигаться дальше без него.

– И твоя мать все это тебе высказала?

– Нет. Она не говорила все это так многословно, но она умеет, что называется, засесть в печенках. Ей не нравится, когда я самостоятельно строю свои планы, и всякий раз, как это происходит, она начинает под них подкапываться. За двадцать три года до нее так и не дошло, что я действительно способна знать, чего хочу от жизни.

– И чего же ты на самом деле хочешь?

Рори на мгновение закрыла глаза, борясь с перекрывшим горло комком.

– Хочу, чтобы Хакс вернулся домой. Здоровым и невредимым. Хочу знать, что ждет нас дальше. И меня, и нас обоих.

В улыбке Солин проступила печаль.

– Это понятное желание. Но тебе это не дано знать, chérie. И никому из нас не дано. Мы можем жить лишь тем, что дано нам сейчас, сегодня.

– В том-то и проблема. Что у меня нет этой жизни. По большому счету нет. И отчасти я опасаюсь, что совершаю сейчас огромную ошибку. А мать постоянно мне напоминает, что у меня совсем нет опыта, что восемьдесят процентов новых галерей не доживают до второго года. Если я пролечу с этим – что тогда? А если еще и Хакс… – Рори осеклась, чувствуя, как срывается голос, и тяжело сглотнула. – Мне кажется, я не смогу перенести еще одну потерю.

Солин положила вилку и прямо, открыто посмотрела Рори в глаза.

– Рори, ты должна научиться разделять галерею и Хакса. Сейчас они слиты у тебя в сознании воедино, как будто бы не могут существовать один без другого. Но это неправильно. Мне пришлось этому научиться… после смерти Энсона.

Рори шумно выдохнула:

– Только прошу вас: не говорите, что мне следует жить своею жизнью, не оглядываясь назад. Когда мать излагает что-то подобное, это доводит меня до бешенства.

– Хорошо, не буду. Но твоя мать вовсе не ошибается. Ты была полноценной личностью и до того, как в твоей жизни появился Хакс. И ты останешься этой личностью, даже если он уйдет из твоей жизни. И это никакой не выбор. Так устроен мир. Вопрос в том, что за личность ты будешь собою представлять? И как ты распорядишься своею жизнью, своими мечтами, своим творчеством, наконец?

Рори недоуменно уставилась на нее через стол:

– Моим творчеством?

– Да, глупышка. Конечно же, твоим творчеством! У тебя несомненный дар. Думаешь, он дан тебе просто так?

– Но я как-то не…

– Если ты передумала, то мы можем просто взять и разорвать договор аренды. Ты вовсе не обязана всем этим заниматься.

Рори пристально посмотрела на Солин. Неизвестно, что она ожидала услышать в ответ, но уж точно не предложение расторгнуть договор аренды. От одной этой мысли внутри у нее все будто сжалось.

– Нет, этого я не хочу.

Солин понимающе улыбнулась:

– Я так и думала. У тебя сейчас то, что называется желанием спасовать в последний момент. Но если тебе действительно очень нужна эта галерея – у тебя все получится.

– Как с вашим свадебным салоном?