Тысяча ударов сердца

Довольно! Когда пробьет час, я разделаюсь с ним без малейших колебаний. Рано или поздно случай представится. И посыпать голову пеплом я не стану.

Анника

В покоях Эскала я застала доктора, который проверял у больного пульс. Ноэми склонилась над шитьем, однако ее взгляд был прикован к лекарю.

Тот наклонился и оттянул Эскалу веко, высматривая там нечто неведомое. Потом пощупал пациенту лоб и, выпрямившись, направился ко мне.

– Ваше величество, – поздоровался он.

– Высочество, – поправила я.

Почему меня заранее записали в королевы? Такое ощущение, что все эти люди действовали по чьей-то указке. Выяснить бы, откуда ноги растут, чтобы подавить тенденцию в зародыше.

– Да-да, разумеется. Ваш брат идет на поправку. Тоны сердца значительно окрепли, лихорадка постепенно отступает.

Я покосилась на Эскала, по-прежнему бледного и неподвижного:

– Нельзя ли… нельзя ли как-нибудь ускорить процесс?

– К сожалению, нет. Только время. А сейчас мне пора проведать его величество. По словам коллег, его состояние остается неизменным, но я сообщу, если произойдут какие-либо подвижки… в любую сторону.

– Спасибо.

Слова благодарности прозвучали фальшиво. В глубине души я жаждала большего. Больше усилий, больше ответов. Странным образом дарованная мне безграничная власть не избавляла от ощущения беспомощности, а только усугубляла его.

Чтобы хоть как-то отвлечься, я подошла к Ноэми, по-прежнему занятую шитьем:

– Это его рубашка?

Ноэми кивнула:

– Я починила два воротничка, заштопала манжет. На очереди три камзола. Когда его высочество очнется, ему не придется тревожиться за свой гардероб. Только бы он поскорее поправился. – Ее голос предательски дрогнул.

Я чувствовала исходящее от Ноэми напряжение, волну отчаяния, гасившую слабый огонек надежды. Наверное, всему виной усталость, иначе с моих губ никогда бы не сорвались неосторожные слова. Дни, наполненные государственными заботами, и бессонные ночи притупили мою бдительность.

– Ноэми, не теряй веры. Эскал обязательно поправится. Если не ради меня, то ради тебя точно.

Игла застыла в воздухе. Одновременно осознав смысл сказанного, мы с минуту таращились друг на друга. Потом Ноэми вскочила.

– Давно… давно вы знаете? – прошептала она.

Лукавить более не имело смысла.

– Все выяснилось незадолго до отплытия на Остров. Собственно, поэтому я и настояла на твоем присутствии. Не хотела, чтобы ты томилась в мучительном ожидании.

– Ну и?..

– Ну и – что?

Я вгляделась в ее очаровательное, встревоженное личико и поняла, что Ноэми вот-вот заплачет.

– Вы меня ненавидите?

Я устремилась к ней и взяла за руки:

– Милая Ноэми, с чего мне тебя ненавидеть?

Фыркнув, она пожала плечами:

– За молчание. Все это время меня терзало чувство вины, но Эскал очень просил сохранить наши отношения в тайне. Простите.

Я погладила ее по щеке:

– Прощаю. Обидно, когда тебя держат в неведении, но ведь у вас на то имелись веские основания. Одно мое неосторожное слово – и тебя бы удалили из дворца. Мы оба не переживем твою утрату. – Из моей груди вырвался тяжелый вздох. – Николас совсем извелся, требует отлучить тебя от постели Эскала. Хотя мы обе понимаем, что брат будет счастлив обнаружить тебя у своего изголовья. Сказать по правде, без тебя все пошло наперекосяк. Ты мне необходима, но отнюдь не в качестве прислуги. Просто мне совсем не на кого положиться. Не с кем переговорить.

Ноэми понурилась:

– Я покинула вас в самый ответственный момент. О госпожа, неужели все так плохо?

На мои глаза навернулись слезы.

– В целом справляюсь. Но я постоянно боюсь совершить ошибку, ведь вина за малейшую оплошность ляжет на меня. Слишком многое поставлено на карту, а рядом нет никого, кто направил бы меня на путь истинный.

– А как же герцог? – поинтересовалась Ноэми, хотя в интонациях сквозила неприязнь.

– Ноэми… с Николасом творится что-то странное, – зашептала я. – Он угождает мне во всем, но при этом ведет себя крайне подозрительно. Надеюсь, это лишь игра моего воображения и он не руководствуется корыстными мотивами…

– Помните, он не имеет ни малейшего права посягать ни на вашу власть, ни на ваши решения. Но умоляю, не перебарщивайте с самоотверженностью, отдохните. Если вы не позаботитесь о регенте, как ей заботиться о стране?

Даже обидно, как я сама не додумалась до столь очевидного вывода.

– Теперь понимаешь, почему регент без тебя, как без рук? Твоя голова работает гораздо лучше моей.

– Отрадно слышать. – Ноэми прыснула, однако в следующий миг ее улыбка поблекла. – Позвольте последний вопрос.

– Ну конечно.

Ноэми выпрямилась, нервно пригладила волосы:

– Вы сказали, что готовы простить мою скрытность. Но… если мы с Эскалом все-таки поженимся, вы не возненавидите меня за… – Она осеклась, не смея закончить фразу.

Однако я сразу поняла, куда она клонит:

– За то, что ты станешь королевой?

Ноэми поджала губы и слегка кивнула.

Меня уже опьянил вкус власти. Однако здравый смысл подсказывал: едва отец или Эскал, а если повезет, то они оба поправятся, все вернется на круги своя. Лишнее звено между мной и троном погоды не сделает.

– Кто смеет ненавидеть королеву Ноэми?