Тысяча ударов сердца

Анника,

мне очень жаль! Молю, заклинаю, постарайся меня простить!

Знаю, у нас был уговор, но смерть отца нарушила все планы. Проживи он чуть дольше, чтобы официально признать Ноэми, все разрешилось бы благополучно. Однако теперь, когда я преемник, вельможи вынудят меня заключить брак по расчету, полагая, что только он спасет нас от поражения в неминуемой войне.

А я не могу пойти на такое.

Анника, надеюсь, когда-нибудь ты поймешь, каково это: встретить человека, который полностью завладеет твоим сердцем, человека, который будет толкать тебя на великие свершения и самые невероятные поступки. Поверь, такая любовь творит чудеса.

Я покидаю тебя, чтобы жениться на Ноэми. Даже сейчас, пока я пишу эти строки, она уговаривает меня остаться, но это совершенно невозможно. Заклинаю, прости мое бегство в столь трудный для тебя момент! Через пару лет, когда все утрясется и у меня родится наследник, я с радостью вернусь и возьму все тяготы правления на себя. Если, разумеется, ты того пожелаешь. Только знай, что в вечер твоего обручения я сказал чистую правду: из нас двоих ты – прирожденный правитель. И твои метаморфозы в статусе регента тому доказательство. Мне остается лишь гордиться своей талантливой, отважной и мудрой сестрой. Как действующий король Кадира, я вверяю свой титул тебе.

Да здравствует королева Анника, самая справедливая и милосердная правительница из всех, кого знал Кадир!

Умоляю, ради меня и Ноэми, прости нас! Я люблю тебя. И обязательно вернусь.

Эскал.

С каждой прочитанной строкой дрожь в руках усиливалась, под конец я едва разбирала слова. В голове у меня царила сумятица. Я прекрасно понимала, каково это – любить страстно и беззаветно, совершать безумные поступки во имя своей любви… но все равно отказывалась поверить, что Эскала нет рядом.

Сначала мама.

Потом отец.

Теперь брат.

Отныне я – королева.

Однако в памяти снова и снова всплывал голос Эскала: «Я тебя не покину. Можешь на меня положиться».

Леннокс с опаской наблюдал за мной. Не в силах выдавить ни звука, я молча протянула ему листок. Он быстро прочел его содержимое и, всучив послание Палмеру, опустился на одно колено.

– Да здравствует королева Анника! – воскликнул он, и его голос раскатистым эхо прокатился по коридору.

Секунду спустя Палмер с Мамуном пали ниц. Возникшие на пороге гвардейцы последовали их примеру. В тот момент я физически ощутила тяжесть короны на своей голове.

Пугающее ощущение. И вместе с тем упоительное. Мне будет недоставать его, когда Леннокс воцарится в Кадире.

Я надела перстень с королевской печатью на большой палец – с других он соскальзывал – и подобрала юбки.

– Распорядитесь поставить охрану у покоев отца. Никто не должен прикасаться к телу. По поводу исчезновения Эскала держите язык за зубами. Как только обстановка разрядится, я выступлю с официальным заявлением. – Я украдкой взглянула на Леннокса, но быстро отвела глаза. – Офицер О’Сакрит, пожалуйста, следуйте за мной. Офицеры, смотрите в оба. А пока позвольте откланяться, у меня срочное дело в библиотеке.

С гордо поднятой головой я направилась прочь. Королевой мне суждено пробыть не дольше, чем Эскалу – королем, однако даже эти минуты нужно провести с достоинством.

– Анника, – тихонько окликнул Леннокс, – библиотека терпит до завтра. – (Я никак не отреагировала.) – Анника, у тебя маковой росинки во рту не было. Ты испытала огромное потрясение. Дела подождут.

Я продолжала идти.

Внезапно пол накренился, меня качнуло к стене. И снова Леннокс не дал мне упасть. Он бережно взял меня за подбородок, вынуждая посмотреть на него: