Тысячелетний мальчик

«Рокси пошла плавать, а мы с Альфи разглядывали яхту дяди Джаспера».

«Мы её отвязали, хотели немного подрейфовать по гавани, но ветер понёс яхту не туда».

«Мы не знали, что дядя Джаспер спит в рубке и что он пьян».

Убедительности – ноль.

Вейланд Дж. и его команда расскажут совершенно другую историю. Настоящую историю – о мальчике, который прыгнул в штормовое море, и о бородатом безумце, напавшем на спасателей и укравшем их лодку…

Затем придётся иметь дело с мамой и папой. Они уже едут сюда вместе с Пресьозой Минто. Это будет сложно. Мне от этого уже нехорошо.

– Можно мне, пожалуйста, стакан воды? – прошу я.

Детектив сержант Симм встаёт и выходит из комнаты. Я остаюсь наедине с полицейским.

Никто из нас не произносит ни слова, и в тишине я слышу шум вертолёта.

– Из Бамбурга летит, – говорит полицейский. – Подберёт твоего приятеля.

Глава 98

Дождь стих и превратился в морось. Доктор Хайнц подняла сетку на входе в палатку, чтобы впустить свет. Втроём – я, она и Джаспер – мы сидим на складных стульях у стола. Выбора у нас нет. Что ещё делать – не сражаться же с ним?

Очень долго все молчат. Потом Джаспер вздыхает и произносит:

– Давно мы с тобой не виделись, Алве.

– Можно и так сказать.

Я притворяюсь «крутым», но внутри меня бушует шторм почти такой же сильный, как тот, что недавно закончился на море.

Джаспер сидит передо мной за деревянным столом в палатке на маленьком, открытом всем ветрам острове.

Он складывает руки, как при молитве, и медленно произносит:

– Долгий путь я прошёл, дабы обрести то, что принадлежит мне по праву.

– Тебе?

Он кивает.

– Так и есть. Твой отец украл их у меня.

Это неожиданное продолжение.

– Он выиграл их в сражении, – с трудом говорю я. Джаспер пожимает плечами.

– Одно и то же. Он и его… банда напали на меня и моих людей. Я выжил, но самый большой приз достался ему. Я называю это воровством.

Разве так рассказывала мне мама?

– Ты и твои люди атаковали беззащитную деревню, мой доблестный отец сражался с вами и победил. Раз ты выжил, значит, он проявил к тебе милосердие. Ты должен быть благодарен.

Доктор Хайнц прерывает нас:

– Потоштите! Кокда это пыло?

Мы оба поворачиваемся к ней. Кажется, мы оба забыли, что она тоже здесь.

– Примерно одиннадцать сотен лет назад, – спокойно отвечает Джаспер, и она ахает. – На самом деле немного больше, – продолжает Джаспер. – Я много лет подозревал, что жемчужина жизни здесь, на острове Коккет. Но я не знал, где именно. Поверь мне, я искал. Я возвращался сюда снова и снова, обычно между этими визитами проходило несколько десятилетий. Я потерял след тебя и твоей матери и боялся, что это навсегда. Может быть, думал я, вы её забрали. Может быть, вы оба умерли.

– И затем ты меня нашёл.

– Я нашёл жену. У неё был племянник. У которого был Друг. Это был ты.

Следует ещё одна длинная пауза, а затем мы все одновременно поворачиваемся ко входу. Сверху доносится еле слышное «чеп-чеп-чеп». Доктор Хайнц объясняет:

– Вертолёт.

Он скоро приземлится. Придёт полиция, и после этого… кто знает?

Это мой единственный шанс, и мои глаза скользят туда, где спрятана глиняная коробочка.

Огромная ошибка.

– Она там, верно? – спрашивает почти шёпотом Джаспер. – Тот комок под покрывалом?

Он встаёт и одним быстрым движением отбрасывает покрывало, открывая для всеобщего обозрения коробочку. Он тут же хватает её обеими руками.

– Полошите или… – Доктор Хайнц вскакивает на ноги.

– Или что, старая госпожа?

Он даже не смотрит на неё; глаза его с жадностью пожирают предмет, который он держит в руках.

– Джаспер, прошу тебя! – говорю я. – Подумай! Ты уже мужчина. А у меня не было даже шанса вырасти.

Голос у меня умоляющий.

– Когда твой отец украл их у меня, жемжизней – так вы их называете – было пять. Одну использовал твой отец, вторую – мать, третью – ты. Это означает, что должно остаться две, ровно две. Как раз по одной тебе и мне.

Я не могу дышать.

– Но ты потратил одну впустую, так ведь? Ты отдал её кошке!

Я ахаю.

– Это вышло случайно! – я готов расплакаться. – Я был маленьким. Я был… я был глупым.

– Да, ты и правда был. В самом деле, Алве.

– Но откуда ты узнал? Про кошку?

Джаспер ухмыляется.

– Я не знал. А ты признался. Я мог только догадываться: я столько раз слышал про мальчика, женщину и их кошку. Я сложил два и два. А ты сам дал мне ответ.

Он молчит, а потом выплевывает следующие слова:

– На кошку потратил? Тот, кто так глуп, заслуживает того, что получил.

В его глазах горит безумная ярость.

Затем, без предупреждения, он швыряет глиняную коробочку на деревянный стол, и та разбивается. Смоляная обмазка разлетается вдребезги.

Доктор Хайнц тихо вскрикивает.

И все видят маленький стеклянный шарик, туго обёрнутый овечьей шерстью. Последняя оставшаяся в мире жемчужина жизни.

– Ты представляешь себе, сколько она стоит? – спрашивает Джаспер, тонкими костлявыми пальцами снимая шерсть. – Я могу сделать на этом состояние.

У меня падает челюсть.

– Ты хочешь сказать, что не будешь её использовать для себя?

Джаспер болезненно ухмыляется: