У аборигенов Океании

Вдоволь наглядевшись на свою новую валюту, я стал подсчитывать количество раковинок. Их оказалось сто восемь штук. Число кабалистическое. Но, погодите… Двенадцать раз по девять составит как раз сто восемь. Я начал догадываться. Ведь австралийская денежная система только недавно подверглась реформе, до этого в ходу были фунты вместо долларов, фунт делился на шиллинги, а те, в свою очередь, на пенсы — двенадцать пенсов за шиллинг. Все стало ясно: раковинные деньги основывались на прежней австралийской денежной системе и продолжают базироваться на ней поскольку в настоящее время десятицентовую монету называют по старинке шиллингом.

Гордясь своей проницательностью, я поспешил на базар, чтобы сделать покупки. Однако в какой-то момент засомневался. А может быть, мои деньги — подделка? Я еще раз поглядел на снизку. Печати и подписи директора банка не было. Но если это даже были подделки, то у фальшивомонетчика они отняли бы столько же времени, что и настоящие.

Я смело подошел к лотку с ананасами (я всегда питал слабость к этим фруктам, но только не консервированным) и извлек внушительных размеров плод. Не без волнения я подал свою снизку сидевшей на корточках хозяйке лотка, но она как ни в чем не бывало отсчитала себе девять ракушек, скрутила их вместе с ниткой и отдала мне остаток моих наличных.

Итак, свершилось! Наконец-то здесь, в тропиках, я избавился от денег. Подумать только, какой чудесной могла бы стать жизнь! Собирать ракушки на пляже, изготовлять снизки и лакомиться ананасами! В радостном возбуждении я купил еще кое-какие фрукты и ожерелье из обломков кораллов, а остаток припрятал на «черный день».

Но уже к полудню наступило отрезвление. В гостинице «Травелин» на Манго-авеню бездушные люди снова потребовали за пиво обыкновенные доллары. Окаянная цивилизация!

Белые в действии

В Рабауле, пожалуй, больше, чем где-либо еще на Новой Гвинее, можно наблюдать соприкосновение цивилизации XX века с пережитками давно минувших времен. Город, расположенный на восточной окраине Новой Британии, крупнейшего острова, входящего в состав архипелага Бисмарка, является административным центром наиболее развитого округа в этом уголке мира. Его население составляет свыше одиннадцати тысяч человек; из них лишь четыре тысячи европейского происхождения.

Аборигены, в основном из племени толаи, издавна образовали на полуострове Газель собственный орган самоуправления, которому городской совет в Сиднее даже подарил изящное председательское кресло. В этом же округе существуют кооперативы, плантации кофе и какао, опытные растениеводческие станции, школы, банки и т. д. Но наряду со всеми «изобретениями» белого человека жизнь аборигена здесь по-прежнему полна суеверий. Так же, как и в давние времена, совершаются таинственные обряды, а рыбаки, вопреки всем усилиям правительственной администрации, пользуются архаичными способами рыбной ловли. Как и прежде, аборигены живут по своим собственным законам.

В городе в основном новые здания, построенные после второй мировой войны. Подобно Варшаве, он возродился словно феникс из пепла. Все, что оказалось разрушенным, сравнительно недавно восстановлено, и только обломки японских самолетов и судов, ржавеющие среди кокосовых пальм в прозрачных водах залива, напоминают о кровавой бойне, явившейся, увы, также одним из проявлений нашей цивилизации.

После японского вторжения на остров Новая Британия Рабаул превратился в огромную военную базу, на которой была дислоцирована стотысячная армия. Свидетели тех времен — баржи, по сей день укрытые в коралловых тоннелях.

Своего рода символ цивилизации — мемориальная доска, посвященная затонувшему в 1942 году кораблю «Монтевидео Мару», на борту которого погибло множество людей, включая военнопленных, женщин и детей. Войны между тем становятся все более жестокими. Так, в 1914 году, когда австралийцы воевали с немцами за Новую Гвинею, был убит, быть может, всего один солдат. Во время последней войны на этом же самом месте погибла не одна тысяча людей.

А ведь все начиналось так идиллически! В XVI веке Новую Британию впервые увидели со своих кораблей португальские и испанские мореплаватели. Прельщенные, видимо, красотой острова, появившиеся здесь, согласно историческим хроникам, первые европейцы назвали его Isla del Cielo — Небесным островом. Позднее, в 1700 году, мимо острова проплыл Уильям Дэмпир[39], присвоивший ему нынешнее название. В течение двух последующих столетий на острове не произошло никаких существенных событий; его посещали только малайцы и китайцы.