У босса на крючке

Стоило Филу договорить, как истерика началась. Теперь это уже были не едва проступившие на глазах две слезинки – я устроила целый водопад. Понимала, что нужно остановиться, понимала, чем рискую, отлично знала, что вряд ли стоит злить Фила после того, как я ввязалась в игру. А еще я хотела выглядеть перед ним спокойной и равнодушной, как те светские львицы в открытых платьях, к обществу которых Фил привык, и уж точно не зареванной плаксой. Но ничего не могла поделать.

Я рыдала безудержно, громко всхлипывая и вытирая лицо рукавом нового платья, с ужасом ожидая, что вот сейчас Фил скажет: «Ладно, забыли. Убирайся к черту, Магда, из моего кабинета и из моего города! Вместе со своей семейкой!» И едва забрезжившая надежда на нормальную жизнь для мамы и мелкой Энн снова пропадет.

Но он ничего такого не сказал. Он подошел близко, обхватил меня за плечи, прижал к себе и запустил пальцы в мои волосы.

– Ну все, перестань, – выдохнул он у меня над ухом. – Не думаешь же ты, что я не смогу тебя защитить? Мои люди следят за каждым твоим шагом. Я не стал бы рисковать, если бы не был уверен…

Он говорил что-то еще, но я уже не разбирала слов. Словно погружаясь в сладкий дурман, я слушала… слушала… Звук его голоса, непривычно тихий, хрипловатый, сводил с ума. Он был везде, даже внутри, где все дрожало и таяло. Горячие пальцы Фила касались моей кожи, скользя с затылка на шею. Мягкий, успокаивающий жест, который меня ни черта не успокаивал.

Я когда-то говорила, что только в очень больную голову может прийти мысль оказаться в постели с Филом, или что-то вроде того. И теперь, кажется, я в достаточной степени наказана. Потому что именно я – та сумасшедшая, которая готова пойти на что угодно, подвергнуть себя опасности, терпеть общество придурка Фолка, который, возможно, психопат и даже убийца, лишь бы Фил не останавливался, не выпускал меня из объятий, не прекращал этот завораживающий танец пальцев по моей коже.

Я не знаю, сколько прошло времени. Возможно, нисколько. Возможно, оно просто застыло, как застыли мы. Я уже не плакала, но мы все так же стояли посреди кабинета: я, прижавшись лицом к его плечу, и он, сжимающий меня в объятиях. Самое время что-то сделать: или отстраниться, извиниться и начать припудривать носик, или мы должны зайти дальше. При мысли об этом «дальше» по телу растеклась лихорадочная слабость, и думалось лишь об одном: если сейчас я подниму голову – мои губы окажутся близко-близко к губам Фила.

Я так ярко представила его дыхание на своих губах, что у меня закружилась голова и подкосились ноги.

Видно, Фил что-то такое уловил. Он подхватил меня на руки и понес к дивану. Мое сердце сжалось от какого-то сумасшедшего предвкушения. Сладкий ужас, нега, возбуждение – все это смешалось в невероятный коктейль, который пьянил куда больше, чем терпкое вино, которое мы пили с Питером. Я ощутила спиной как прогнулся подо мной диван, а лицо Фила оказалось в восхитительной, невероятной близости от моего. Я дышала его запахом, и от этого напрочь сносило крышу. Это длилось всего одну секунду, не более. Потом Фил отстранился и сказал:

– Отдохни тут. Я принесу тебе выпить.

А через несколько мгновений на меня опустился мягкий плед.

И от странной, несвойственной Филу заботы мне вдруг стало страшно. Если Фил, тот самый Фил, которого все боятся и который одним изгибом брови заставляет людей терять сознание от ужаса, вдруг становится таким милашкой – значит, мои дела действительно плохи. Похоже, меня подставляют. По-крупному.

Глава 18

Долго предаваться раздумьям, сожалениям и тревоге мне не удалось.

Фил появился быстро. Я не была удивлена. За выпивкой в казино далеко ходить не нужно – этого добра здесь сколько угодно. А перспективным клиентам и вовсе наливают бесплатно – окупится. Выпив, человек теряет осторожность, быстрее рискует, легче верит, что все будет хорошо…

Удивительно то, что Фил отправился за выпивкой лично, а не велел принести кому-то из обслуги. Впрочем, если подумать, то и это понятно: он просто не хотел кому бы то ни было показывать меня в зареванном состоянии.

Лишние разговоры теперь, когда я девушка маньяка и убийцы, нам точно не нужны.

Воспоминание о Питере заставило меня снова всхлипнуть.

– Ну-ну, прекращай. На вот, – в голосе Фила проскользнула неожиданная теплота.

Но я в нее уже не верила. Ему на меня плевать. Он просто использует меня. И вся эта забота… А если я до смерти перепугаюсь и сбегу? Нет, этого он не может допустить. Поэтому и ведет себя так, будто я имею какую-то ценность сама по себе, а не только как копия убитой девушки.

Он опустился на диван рядом со мной, приобняв за плечи, помог подняться. Моих губ коснулось холодное стекло, а чуть позже – обжигающий напиток. Виски!

Я по инерции сделала глоток. Гадость же! Горький, противный, губы и язык горят огнем! Я закашлялась. Ни разу не пила ничего крепче пива. Или вина, как сегодня. А виски… Еще школьницами мы добавляли несколько капель в колу – и чувствовали себя ужасно взрослыми и порочными. Неразбавленные крепкие напитки не для девушек. Ну, или уж точно не для меня!