У финишной черты

«Какой бред!» – думал Морган. И все из-за паршивого бейсбольного матча. А ведь шеф сожрет и не подавится! И если кто-то может подумать, что Бербанк не вправе уволить его, значит, он никогда не работал в их компании, где обычное дело выбросить человека – достаточно одной ошибки.

Бербанк завел руки за спину и медленно раскачивался на ступнях – это хорошо подчеркивало угрозу, которую должен был ощутить Морган.

Майор Слепошар по-прежнему стоял около камина. Морган заметил хлыст, свисающий с каминной полки.

Он тяжко вздохнул.

– Мазда… – начал Морган неопределенно.

– Я бы попросил называть ее миссис Слепошар!

– Ох!.. Миссис Слепошар сказала, что заинтересовалась нашим предложением и попросила, чтобы я прибыл с демонстрационными каталогами.

Бербанк закивал, широко улыбаясь:

– Теперь вы поняли, майор! Обычная ошибка со стороны этого молодого болвана. И ничего оскорбительного для вас. Просто, ваша жена хочет купить наш изумительный самолет. Нельзя же ее в этом винить, а?

– Обвиняю я ее или нет, вас не касается. Не суйте в это свой любопытный нос! – белые дергающиеся усы приблизились вплотную к Моргану. – Продолжайте!

– Я могу видеть миссис Слепошар?

– Не можете! По крайней мере, до тех пор, пока я не узнаю, чего вам надо.

Вопреки тому, что отражалось в наружности Моргана, мозг его сохранял способность к рассуждению. Ему потребовался всего миг, чтобы подумать: старый муж, молодая жена; к тому же муж чувствительный и ревнивый, может поверить во все, что угодно; скажи ему беспросветную ложь, и он вышвырнет тебя из своего дома – как дважды два. А что, это прекрасная возможность избавиться от Бербанка. В подобной ситуации – единственный вариант.

Но ведь на самом деле нет никакой г-жи Слепошар; она – всего только выдумка этого старого маньяка, возомнившего себя очередным Наполеоном.

– Вы, конечно же, не будете лишать ее того, что может сделать ее счастливой? – спросил Бербанк.

– Я знаю свою жену лучше, чем вы можете себе представить, сэр. Я подозреваю, что это сделает ее слишком счастливой. Что еще она говорила? – упорство хозяина казалось удивительным.

– Если ей понравится наш самолет, – сказал Морган, – то мистер… хм… Гарольд Хэз все устроит…

Вопль гнева остановил Моргана.

– Я так и думал! Гарольд Хэз! Я знал, что эта проклятая собака преследует мою жену!

Старик сделал паузу, справившись с эмоциями; после чего перешел на хриплый, театральный шепот:

– Могу поспорить, я сумею разрушить его игру. Им не убежать от меня. И знаете, почему?

Не отрывая взгляда, он ждал ответа.

– Конечно, вы не знаете. Что ж, она заперта в столовой! Она не может выйти, а он не может войти. И вы не можете. А теперь убирайтесь отсюда к дьяволу, вы, проклятые охотники до чужих страданий!

– Я уверен, вы ошибаетесь! – возразил Бербанк.

– Вон, бестолковые упыри!

– Но ваша жена…

Майор Слепошар схватил хлыст и начал надвигаться.

– Я вывез ее из Англии только для того, чтобы избавиться от этого подлого ловеласа, Гарольда Хэза. И теперь он заявляется сюда, и вы спрашиваете, не могла бы она… Вон! Сейчас же вон! Только попробуйте добраться до нее, и я задушу вас собственными руками!

Морган едва успел распахнуть дверь для шефа. За мгновение перед тем, как хозяин бешено захлопнул ее за ними, ему послышалось что-то похожее на тонкие всхлипывания. Однако, вместо того, чтобы прислушиваться, он предпочел бежать к стоявшему на обочине автомобилю, чуть не дыша в затылок Бербанку.

– Да у старика просто шарики за ролики зашли! – провопил Морган. – Вы согласны?

Вдруг откуда-то, нарисовавшись во весь свой внушительный рост, перед ними возник светловолосый молодой человек. Большой чисто выбритый подбородок с ямочкой, широкие плечи, тонкая талия подчеркивали стать героя.

– Будьте осторожны, дорогуша! – сказал он музыкальным баритоном. – Если этот старый змей узнает, что я здесь, он заставит несчастную Мазду страдать еще больше. Но я знаю, вы оба сумеете помочь нам. Вы сможете, у вас получится. Я хорошо заплачу, не переживайте.

– Чего-чего?! Уйдите! – отмахнулся Морган.

Но Бербанк проявил чрезвычайный интерес. Похоже, страсть к коммерции повредила его ум.

– Что вы нам предлагаете, мистер…

– Хэз. Гарольд Хэз. И, судя по тому, что я слышал у двери, вы довольно осведомлены о нас с Маздой. Я ее люблю. А ее деньги не имеют никакого значения по сравнению с теми бесконечными чувствами, которые я испытываю к ней.

– Не имеют? – переспросил Бербанк.

– Ни малейшего! – искренне заявил Хэз. – Слепошар не понимает этого, но так и есть. Ведь я унаследую от отца гораздо больше, чем все его состояние. Таким образом, презренный металл здесь совершенно ни при чем.

Молодой человек сделал паузу, и его красивое, благородное лицо изобразило мольбу: