У каждого пациента своя история

При болезни Стилла на руках и торсе обычно появляется сыпь, но заметить ее можно только тогда, когда у пациента поднимается температура. Ни Ковальски, ни его жена про сыпь не упоминали. Команда Стоппарда дежурила следующей ночью, так что они могли увидеть сыпь своими глазами, когда начнется приступ лихорадки.

Шанс представился им буквально через пару часов. Тем же вечером Стоппарду позвонила интерн из его команды. «Сыпь, сыпь, она появилась!» – радостно восклицала девушка. Студентка сказала пациенту и его жене, чтобы они внимательно следили за сыпью. Когда она вошла в палату, Ковальски широко ей улыбнулся, а потом грубовато спросил:

– Ну что, док, хотите посмотреть на крепкую мужскую задницу?

Он развернулся и стянул штаны, продемонстрировав ей сыпь на ягодицах.

Стоппард поспешил к нему в палату. Сыпь состояла из безболезненных, слегка выпуклых, неравномерно разбросанных пятен необычного оттенка розового: в учебниках его описывают как «цвет лососины». Пациенту начали вводить преднизон – обычное лечение при болезни Стилла, – и реакция на препарат практически немедленно подтвердила поставленный диагноз. При введении первой дозы у Ковальски была температура 39,2, а сыпь так и полыхала. Час спустя и жар, и сыпь пропали.

На следующее утро, когда Стоппард с командой пришли на обход, то застали пациента полностью одетым. Волосы его были причесаны, усы подстрижены, а на тумбочке лежали ключи от машины. Как только врачи вошли в дверь, Ковальски заявил им, что готов ехать домой. Усталость, мышечные боли и ломота прошли бесследно. Они хотели оставить его еще на день – просто на всякий случай, – но пациент и слышать ничего не желал:

– Я вам разве еще не надоел? А вы мне так даже очень!

Кое-как его удалось уговорить остаться до вечера, когда обычно начиналась лихорадка, но приступа не произошло, и Ковальски с женой уехали домой.

Почему же никто не заметил сыпь вплоть до того вечера? Может, тогда она появилась впервые? Пересматривая карту пациента, я заметила, что лечащий врач сделал отметку о сыпи несколькими днями ранее. Но тогда Хабнер приписал ее простому раздражению кожи, и никто не сделал никаких комментариев. Когда команду Стоппарда начали расспрашивать, ни один из ее членов не мог припомнить, видел ли раньше эту сыпь. Она не входила в круг их ожиданий, и они не обратили на нее внимания. Когда знаешь, что искать, гораздо выше вероятность действительно это найти.

Пациент принимал преднизон в течение полугода. Дальнейшим его лечением занимался ревматолог, хорошо знакомый с данным заболеванием. Врач предупредил его, что болезнь может возвращаться. С тех пор прошло несколько лет, и болезнь действительно периодически возобновлялась.

– Я люблю спать в прохладе – всегда любил, но когда я просыпаюсь и вижу, что вся подушка промокла от пота, то понимаю, что это Стилл опять вышел на тропу войны, – говорит Ковальски. – Но я не позволю ему одержать верх.

Недельный курс преднизона – и все симптомы пропадают так же быстро и загадочно, как в первый раз. Приходится день-другой полежать в кровати, но теперь, зная диагноз и представляя себе течение болезни, пациент стоически сносит ее симптомы. Страх перед неизвестностью, сделавший невыносимой лихорадку, преследовавшую его в больнице, теперь прошел. Остался просто обычный дискомфорт.

– Я никогда не слышал об этом заболевании, прежде чем заболел сам, – сказал мне Ковальски, а потом добавил: – Если честно, то и мой врач, кажется, тоже.

В медицине давно стало общим местом, что сложные диагнозы ставят либо самые опытные, либо самые неопытные врачи. У опытных набор ожиданий достаточно широк, чтобы рассматривать самые разные возможности. Поскольку они открыты к широкому спектру наблюдений, мало что ускользает от них. А как же новички? У них вообще нет готовых ожиданий, и отсутствие заранее запрограммированных сценариев позволяет им видеть картину в целом.

Доктор Марвин Чан рассказал мне об эксперименте, проводившемся в его лаборатории пару лет назад. Участникам исследования показывали две фотографии: они были одинаковые, за исключением единственного элемента. Подопытным демонстрировали две пары таких снимков. В первой паре снимков отличался центральный элемент. Там было сфотографировано большое помещение и три человека в лабораторных костюмах, стоящие на фоне какого-то оборудования. На первом снимке два манипулятора за их спинами были желтого цвета, на втором, измененном, – оранжевого.

На втором наборе фотографий были изображены воздушные шары в форме разных животных. Высоко над ними парил еще один, с лицом клоуна. На щеке у клоуна виднелось ярко-розовое пятно. Вдалеке виднелся другой шар, с прикрепленным к нему розовым шлейфом. На второй фотографии из этой пары ни пятна, ни шлейфа не было.