У кладезя бездны

Первым - был глава одного из кланов, занимающихся разбоем. Он принадлежал к роду Дауд - и не придумал ничего хитрее, чем преподнести в подарок генералиссимусу собственную дочь. Тем самым - он намеревался породниться с вождем вождей и укрепить влияние своего рода. В конце концов - в его роде подрастало немало достойных воинов, и вместо того, чтобы грабить на дороге они были достойны того, чтобы грабить в Могадишо. Это сытнее и безопаснее...

Второй раз - Паломник выстрелил, когда генералиссимус встал в полный рост на своем низком помосте - идеальная цель, он выделялся над своими воинами на две трети своего роста, промахнуться по нему было не проще, чем по слону. Выстрел - механизм сработал четко, выбросив стреляную гильзу.

Промах!

Снова пуля улетела в никуда. Паломник, европеец, представитель древней восходящей еще к Риму культуры - начал думать, что что-то здесь не так. Все-таки он несколько лет просидел в тюрьме вместе с африканцами и поневоле перенял часть их привычек, легенд и верований. Все это - было не просто так, над этим нельзя было смеяться, как это делают глупые туристы, приехавшие в Африку на две недели отпуска. Когда сидишь ночью в буше у костра, и тебе кажется, что ты на другой планете... в голову всякое лезет. В одном из отрядов был знахарь - он готов был свидетельствовать на суде, что этот знахарь помогал не хуже, чем армейский полевой санитар, к нему даже немцы из охраны ходили. Слышал он и про амулеты, которые превращают пули в воду...

Вот только не думал, что самому придется с этим столкнуться.

Тем временем - генералиссимус - решил продемонстрировать свою мужскую силу.

Девица, которую ему привели - явно была с примесью чисто африканской крови, не похожая на сомалиек и тем более - эфиопок. Ее лицо было круглым как луна, глаза узкими как у жителей Сахары, зад был слишком большим для европейки - на него можно было ставить поднос. Она еще не успела разжиреть, как типичная африканская матрона и выглядела привлекательной даже для европейца...

Мохаммед Фарах Айдид подошел к своей новой жене вплотную, та смотрела, как и положено - в землю и на ней не было ничего, кроме короткой юбки. Бесновалась толпа.

Под крики боевиков - генералиссимус повернул девицу спиной к себе - и тут вся верхняя часть его тела буквально взорвалась...

Pater noster, qui es in caelis;

sanctificetur nomen tuum;

adveniat regnum tuum;

fiat voluntas tua, sicut in caelo et in terra.

Panem nostrum quotidianum da nobis hodie;

et dimitte nobis debita nostra,

sicut et nos dimittimus debitoribus nostris;

et ne nos inducas in tentationem;

sed libera nos a malo. Amen**.

Паломник не был особо верующим человеком. Нет... он веровал, в окопах неверующих не бывает, как сказал один человек... но в то же время он веровал по-своему, в добро и зло, в Бога, который награждает за праведное и карает за дурное... и совершенно не обязательно ходить в церковь, чтобы поговорить с ним... нужно просто делать доброе и он обязательно услышит. В сущности - его вера была многим чище, чем вера некоторых лицемеров в больших городах. В лагере, где он сидел - была лютеранская церковь, и был священник... немцы никого не отлучали от церкви и предоставляли заключенным возможность обратиться к Богу. Он зашел в церковь всего несколько раз за все время своей отсидки... но сейчас он обратился к Богу с молитвой, понимая как дико это выглядит - он просит Бога помочь ему убить человека, совершить еще один смертный грех, в дополнение к той длинной череде смертных грехов, которыми он уже отяготил свою душу. Он молился Богу, чтобы тот помог ему убить человека, который совершил в своей жизни очень много зла, развратил и разложил целую страну - и готов был творить зло дальше. Он прочитал Отче наш - а потом молился, как умел...

Господи... я понимаю, сколь это неправильно... но все же дай мне сил свершить задуманное... ибо нет возможности победить зло иным путем, и только таким... можно если и не победить зло, то убрать с дороги одного из тех, кто его творит и заставляет творить других. О, Господи... ты видишь его и видишь меня...скажи... кто из нас должен остаться и продолжать жить, а кто - должен умереть, ибо нет другого пути, как очистить это место от безбожия и скверны... Господи... если я твой солдат, направь мою руку, и сделай верным мой выстрел... аминь...

Третья пуля произвела ужасающие разрушения.

Она попала в плечо сбоку, прошла через все тело и оторвала обе руки, а так же - разорвала позвоночный столб. Генералиссимус Айдид умер, так и не поняв, что с ним произошло... вот он был жив, и вот он умер, рухнув на землю, как поверженный выстрелом охотника слон... и багровая кровь вождя хлынула на сухую, утоптанную землю, орошая ее...