У кромки воды

– Ты вчера меня очень грубо обозвал, – сказала я. – Очень грубо. При людях.

Эллис нахмурился:

– Я бы в жизни этого не сделал. Ты наверняка ослышалась.

– Не думаю, – отозвался Хэнк. – Уверен, все в зале слышали. Мне к вам пересесть или предпочитаете, чтобы я восполнял пробелы, крича на всю комнату?

– Что я сказал? – спросил Эллис.

– Не стану я такое повторять, – ответила я.

Эллис сжал мои руки:

– Мэдди, прости. Если это правда, значит, я явно слишком много выпил – я бы в жизни тебя не оскорбил, будь я в своем уме. Я тебя обожаю.

Я устремила глаза на камин у Эллиса за спиной, но он взял меня за подбородок и развернул к себе. Вопросительно, искательно поднял брови.

Через пару секунд я вздохнула и закатила глаза.

– Умница моя, – сказал Эллис, расплывшись в улыбке.

– Если у нас опять тишь да гладь, отправимся с этим цирком на гастроли? Солнце встало, время идет, – заметил Хэнк. – Мэдди, радость моя, ты, конечно, сногсшибательно выглядишь, но по кустам в таком наряде бродить не получится. Ты не взяла с собой ничего более…

Он покрутил пальцем в воздухе.

– Не знаю, в стиле клепальщицы Рози?

– Вот это больше похоже на правду, – сказал Эллис, когда я вернулась переодетая.

Хэнк отправился на пристань, договориться насчет лодки, а Анна подошла к нам только для того, чтобы плюхнуть на стол тарелки с кашей из ящика.

Я взглянула на свои рабочие брюки, куртку сафари и ботинки и понадеялась, что Анна не выйдет из кухни, пока мы здесь. Я казалась себе смешной.

– Вот, – сказал Эллис, протягивая мне ярко-красную кожаную сумку.

К ней крепился ремень с блестящей медной пряжкой, чтобы регулировать длину.

– Что скажешь? Хорошенькая, правда?

– Очень яркая, – согласилась я. – А что это?

– Твой противогаз. Футляр с пропиткой, поскольку, похоже, тут всегда или дождь, или снег, – пояснил Эллис, постучав по крышке своей сумки, темно-коричневой.

Я вынула противогаз, чтобы его рассмотреть. Он был из черной, отчаянно вонявшей резины, с прозрачным окошком сверху и странной металлической банкой рядом с ярко-зеленым диском снизу. Три белые тканевые полоски шли от боков и верхней части и крепились пряжкой.

Я как раз надела противогаз и пыталась отрегулировать лямки, когда вошел Хэнк. Он замер у порога с чистейшим изумлением на лице.

– Эллис! Предполагалось, что ты не станешь ловить Несси без меня!

Я стащила противогаз и сунула его обратно в сумку.

– Очень смешно, Хэнк.

– Вообще-то да, – ответил он. – Никто меня тут не ценит. Давайте начнем заново. Сделаем вид, что я только что вошел. Давайте – отвернитесь, а потом снова повернетесь.

Когда мы с Эллисом согласились, Хэнк шагнул вперед и вскинул руки.

– В нашем распоряжении имеется могучее морское судно, и распоряжение это полное, – величественно возвестил он.

Потом опустил руки и продолжил:

– Ладно, может, оно не такое и могучее, и, скорее, озерное, а не морское, но течи в нем точно нет. Я произвел пробный выход.

Он хлопнул в ладоши:

– Ходу, ходу, брюзгливые мои. Теряем бесценный дневной свет. Да начнется приключение!

Глава 15

Мы прошли несколько сот ярдов к северу, до Монастырского причала, крохотного местного дока, и вышли в путь на видавшей виды гребной шлюпке. План у нас был следующий: найти доступный участок берега рядом с замком Аркет и начать наблюдение.

Увидев лодку и сходню, ведшую к ней, я едва не передумала. Хэнк и Эллис почувствовали мое предубеждение: прежде чем я успела что-то сказать, они спустили меня в лодку и оттолкнулись от берега, и, вместо того чтобы забраться на нос позади Хэнка, Эллис сел со мной рядом на корме. Из-за этого лодка встала неровно, и когда Хэнк начал грести, я сдвинулась как можно ближе к центру скамьи, одной рукой вцепившись в сумку с противогазом, а второй – в ее край.

Вода была пугающе черной, казалось, она двигалась против собственного течения: верхний слой скользил поперек нижних. С каждым гребком весла на треть уходили в воду, я невольно стала думать о том, что может таиться там, внизу – и решила лучше сосредоточиться на береговой линии. Берег густо порос лесом, он казался слегка болотистым и лежал почти вровень с водой. Поскольку мы шли на юг, я поняла, что это Покров, а деревня прямо за ним.

– Это Аркетский лес, – пояснил Эллис, показывая рукой. – Драмнадрохет сразу за ним, хотя так в жизни не догадаешься.

Сразу за Покровом берег стал обрывистым и дальше оставался таким же: три-четыре фута высотой, покрытый плотным кустарником, подступавшим к самому краю, и деревьями, которые, казалось, вставали прямо из воды. Мы миновали двух овец, топтавшихся у воды; они блеяли и силились удержаться на берегу. Шерсть у них была густая, полная обломанных веток, а тонкие черные ноги гнулись под причудливыми углами, когда они пытались найти опору. Голоса их звучали жалобно и походили больше всего на голоса людей, передразнивающих овец.

– Как они там оказались? – спросила я.

Хэнк взглянул на овец и пожал плечами.

– Они, знаешь, умом не славятся.

– Но мы же не можем просто их там оставить, – сказала я, глядя, как Хэнк продолжает грести. – Эллис?