У любви на крючке

Фокс спиной чувствовал, что Веснушка стоит, кусая губы. Пытается договориться с собой, что разговор начинать не стоит. Не договорится, даже думать нечего…

– Просто хотела сказать… Слушай, извини меня. Мне следовало вовремя остановиться. Я…

– Нет, виноват я: нарушил твое уединение. – В горле встал ком, и Фокс откашлялся. – Просто предположил, что я тебе буду нужен, но мне не следовало об этом даже задумываться.

– Не могу сказать, что ты не был мне нужен.

Господи боже, теперь она пытается смягчить свой отказ. Он, скорее, опрокинет на голову кастрюлю с горячим супом, чем будет выслушивать ее объяснения: дескать, храню верность своему режиссеру…

– Предлагаю приступить к ужину и поговорить о чем-нибудь другом. Клянусь, после еды у тебя пропадет всякое желание обсуждать то, что произошло несколько часов назад.

– Эмоции подавлять вредно.

– Ну, один раз обойдется.

Ханна двинулась вокруг островка, развернулась, двинулась в обратном направлении. Надула щеки и шумно выпустила воздух.

Странное дело. С одной стороны, Фокса раздражало, что Ханна не могла легко переключиться на другую тему, с другой – он был ей благодарен. Пожалуй, ему никогда в жизни не встречался настолько неравнодушный человек. Ханна полагала, что именно способность к сопереживанию делала из нее актрису второго плана, не позволяя выдвинуться на ведущие роли, и не осознавала, что как раз это качество – предельно обостренное – возвышает ее над окружающими. Веснушка куда более реальна, чем те люди, фамилии которых мелькают в титрах фильма. Она просто играет в другой лиге.

Фоксу хотелось ей уступить. Еще раз вместе вспомнить о том, что происходило в гостевой спальне, о своей реакции на то, что его заставили почувствовать себя лишним. Здесь и сейчас он готов был сдаться, хотя предстоящий разговор его несколько пугал. Время шло, день отъезда Ханны в Лос-Анджелес неумолимо приближался, а Фокс понятия не имел, когда им вновь суждено встретиться. Может, никогда. Может, они уже не посидят вот так, наедине. Другой возможности не будет.

Он наполнил тарелки густым аппетитным супом и достал ложки.

– Давай на несколько минут сосредоточимся на моей стряпне, – угрюмо предложил он, не осмеливаясь взглянуть Ханне в лицо.

Она кивнула.

– Давай.

Передернула плечами, подула на горячий суп и отправила в рот первую ложку. Движение получилось настолько эротичным, что Фокс невольно уставился на Ханну голодными глазами и почувствовал, как что-то оживает в нижней части живота.

– О чем же тогда рассказать? День у меня был просто ужасный. Не поэтому, – добавила она, мотнув головой в сторону гостевой спальни. – То есть не только поэтому.

– Хм, что же еще такого ужасного могло случиться? – уязвленно пробормотал Фокс.

– Во-первых, не удалось снять запланированную на сегодня сцену. Кристиан после ланча отказался выходить из трейлера. Не исключено, что нам придется остаться здесь дольше, чем ожидалось, если не нагоним.

Новости заставили сердце Фокса забиться чаще.

Он не мог понять, насколько сильны его чувства к этой девушке и какова их природа. Обычно любые эмоции (или их отсутствие), которые он испытывал к женскому полу, были связаны исключительно с сексом. Допустим, никакого режиссера нет и не было. Насколько далеко готов Фокс зайти в таком случае?

– А еще я дважды пыталась наладить контакт с Бринли, однако она была настроена отшить меня как можно скорее. Боюсь, мне не удастся получить опыт, на который я рассчитывала, и… Обещай, что никому не расскажешь.

– А кому я могу рассказать? – поднял брови Фокс.

– Хотя да. – Ханна перешла на шепот: – По-моему, с саундтреком к фильму она движется совсем не в том направлении.

– Да ладно, не гони, – не сдержал улыбку Фокс.

– Я не гоню. Просто… Сергей, перенеся съемки в Уэстпорт, изменил концепцию, а Бринли, судя по всему, не подстроилась. У нее в голове все ещё сидит клубная атмосфера Лос-Анджелеса.

При упоминании Сергея Фокс с некоторым усилием сохранил на лице улыбку.

– Музыка, которую она выбирает, совершенно неподходящая. А я не могу лезть с предложениями, иначе сразу зарекомендую себя заносчивой всезнайкой.

– А если поговорить с… – Он попытался избавиться от немедленно возникшего во рту горького привкуса, не преуспел и проглотил полную ложку супа. – С Сергеем?

– Через ее голову? – Ханна уныло нарисовала в тарелке большой крест. – Нет, так поступать нельзя.

Фокс посмотрел ей в глаза.

– Допустим, за саундтрек отвечаешь ты. Что ты сделала бы иначе?

– Вот это и есть еще одна ужасная новость. Я не знаю. Меня перестала посещать музыка, как это было всю мою жизнь. Сдается мне, что Уэстпорт – как бы вне времени, в этом все дело. Культурные слои, память поколений… – Запнувшись, она помолчала и тихо повторила: – Память поколений.

Фокс, затаив дыхание, ждал подробностей, однако Ханна затихла.

– Так что там с поколениями?

– Ах да. – Она тряхнула головой. – Вспомнила о матросских песнях, собрание которых мне на днях вручила бабушка. Она нашла у себя целую папку. Очевидно, автор – мой отец.