У любви на крючке

Она закусила губу. Стоит ли рассказывать? Слов нет, как ей хочется увидеть реакцию собеседника, только ведь это чистой воды эгоизм, тайная надежда определить, как все-таки Фокс к ней относится. Увидит, узнает – а дальше что?

– Сергей намекнул, что был бы не против со мной встречаться – когда вернемся в Лос-Анджелес.

У Фокса слегка дернулся глаз. Вот и вся реакция.

– Неужели? – Он долго откашливался, поглядывая в лобовое стекло. – Здорово! Просто здорово, Ханна.

Я ему отказала.

Сообщила, что у нас с тобой все серьезно.

Она едва сдержалась, представив себе недоверчивую улыбку Фокса, – аж сердце заныло. Послушай, я не тот человек, который связывает себя серьезными отношениями. Да, он держит под замком диски и проигрыватель, а с ними и свои истинные намерения. А что на поверхности? Ни одного намека, что его холостяцкие убеждения за эту неделю хоть как-то поколебались. Если давить на него слишком сильно или слишком рано – пиши пропало.

– Хм. Впрочем, это не самое главное. – Подавив разочарование, Ханна попыталась на ходу перестроиться. – История длинная, но суть в том, что я получила задание сделать демозапись матросских песен Генри Кросса. Возможно, мы используем их в качестве саундтрека к фильму. Если это случится, Бринли уйдет. Во всяком случае, она так заявила. Вся съемочная группа делает ставки. Спорят, получится у меня или нет.

– Господи Иисусе, – пробормотал Фокс, переваривая информацию. – Как же это вышло?

Ханна облизала губы.

– Помнишь, у меня пропала музыка? Так вот, сегодня утром она вернулась. Началось с «Моей маленькой молитвы». А потом пошло-поехало. Когда я заглянула в «Диск энд дэт», меня вдруг осенило: лучше саундтрека, чем песни отца, мы для фильма не найдем. Они ведь были написаны об Уэстпорте… – Она помолчала. – Шона поможет мне наладить контакт с одной группой из Сиэтла. Надеюсь, они согласятся помочь с записью песен. Собственно, я давно планировала положить стихи отца на музыку, но когда вышла с этим предложением на Бринли…

– Она решила, что ты наступаешь ей на пятки.

– Я не собиралась ее подсиживать, – вздохнула Ханна. – Просто хотела подкинуть идею, а Сергей случайно услышал наш разговор.

Ей показалось, или Фокс и в самом деле напрягся, услышав имя режиссера?

– Так или иначе, теперь передо мной профессиональный вызов. Я должна доказать, что готова взять на себя больше ответственности. Как минимум, мне это важно для самооценки.

– Конечно, ты готова! – решительно заявил Фокс. – Разве ты сама так не считаешь?

Уткнувшись лицом в сиденье, Ханна засмеялась.

– Похоже, ты потихоньку перенимаешь мою склонность к психотерапевтическим разговорчикам.

– Бог мой, да. Пожалуй… – Он медленно покачал головой и пристально посмотрел ей в глаза. – Это смелый поступок, Веснушка. Переговоры с группой, предложение музыкальному директору… Ты ведь не пойдешь на попятную?

– Знаешь, я всю жизнь думала, что мне нужны новые вызовы. А теперь страшно – вдруг не справлюсь, вдруг пойму, что роль первой скрипки не для меня? И все, на что я гожусь, – ехать сквозь дождь, слушая «Дорз»…

– Не говори ерунду.

– Помнишь, ты настаивал, что не сможешь стать капитаном? Ну так я тебе отвечу то же самое.

– Тут есть разница. Я просто не хочу быть лидером.

На сей раз в его тоне звучало значительно меньше уверенности, чем во время их недавнего разговора. Фокс, похоже, этого не замечал, зато заметила Ханна.

– Разговор сейчас о тебе, Веснушка. Ты справишься.

Ее сердце наполнилось благодарностью. Скрывать ее Ханна не стала и с удивлением поняла, что Фокс удовлетворен ее молчаливым откликом.

– Хорошо, что ты мне спел одну из песен, иначе стихи в папке так и остались бы текстом на бумаге. Спасибо тебе, Фокс.

Он отвернулся, несколько раз глубоко вздохнув, и поскреб небритый подбородок.

– Нечестно было бы скрывать от мира свой талант певца.

Небо словно подслушивало их разговор: по радио зазвучала песня «Ты теряешь любовь» в исполнении «Райтеос Бразерс»[38]. Ханна перевела дух.

– Я рада, что ты так на это смотришь. Мы с тобой сейчас споем вместе.

– Я боюсь, что…

Ханна вполголоса пропела пару строк, заставив Фокса рассмеяться, и его хриплый смех под шум дождя прозвучал словно басовый аккорд. Она снова, как и утром, едва не остановилась, почувствовав, что вокальных данных не хватает. Фокс бросил очередной тревожный взгляд на вход в церковь, и Ханна запела громче. Вытащила из углубления для стаканов ручку и приложила ее к губам, словно микрофон. На втором куплете вступил и он. Они сидели под дождем и пели во весь голос, пока песня не закончилась.

Уже на пороге церкви Ханна заметила, что Фокс расслабился.

Глава 17

Чарлин Торнтон в точности соответствовала описанию своего сына. Большие винтажные очки с линзами розоватого оттенка, длинный свитер, свободно болтающийся на стройном теле, пробивающаяся на висках легкая проседь.