У любви не всегда красивое лицо (СИ)

«Неужели ты все еще не понял? – тихо прошептал мне внутренний голос. – Ты захотел смерти потому, что тебе казалось, будто ты одинок и у тебя никого нет. Ты думал, что так будет лучше… Но ты ошибался. Ты не одинок. У тебя есть любимая женщина, родной сын и лучший друг. Они не оставили тебя одного, а сразу прибежали к тебе на помощь… Неужели ты все еще сомневаешься в том, что ты им нужен, в том, что они тебя любят?..».

Я прикусил губу до крови, вспоминая бледное, почти белое лицо Кристин, когда она вчера была здесь. Она волновалась за меня, ей было не все равно… И мне стало так хорошо, когда я подумал об этом. Ей не все равно, а значит – она все же что-то ко мне чувствует. Пусть это будет не любовь, а простая благодарность или даже дружеское расположение, это не важно! Важно то, что ей не все равно!..

Я глубоко вздохнул. Да уж, вряд ли я смогу спокойно спать этой ночью!.. Но эта проблема разрешилась сама собой, потому что буквально через пару минут в мою палату вошла женщина-врач. Осведомившись о моем самочувствии, она сочувственно прищелкнула языком и на минуту нахмурилась, узнав о том, что я не могу спать. Но потом быстро убежала куда-то и минуту спустя вернулась, но уже со шприцом в руках.

- Снотворное, - объяснила она в ответ на мой вопросительный взгляд, а затем ввела раствор в вену. – Теперь ты можешь спокойно спать, - улыбнувшись мне, она покинула палату, а я откинулся на подушку и попытался устроиться поудобнее. Надеюсь, оно подействует.

Буквально спустя несколько минут я ощутил, что разум начинает затуманиваться, а веки тяжелеют. Кажется, начало действовать. Что ж, это хорошо. Мне нужно поспать… А еще хорошо бы было, если бы завтра пришел Надир. И Кристин вместе с Густавом… С этими мыслями я провалился в глубокий сон.

Проснувшись, я опять ощутил боль в легких. Я мысленно застонал, ведь надеялся, что она хоть чуть-чуть уменьшится, но теперь все было даже наоборот – каждый вдох давался с большим трудом. Да, так быстро я излечиться не смогу, нужно подождать некоторое время. Ужас… Что я больше всего ненавижу – так это ждать…

- Эрик, как ты себя чувствуешь? – Когда я услышал этот голос, мне невольно захотелось улыбнуться. Черт, я и не думал, что буду так скучать по своему другу, по Надиру.

Я медленно открыл глаза, очень стараясь не улыбаться, ведь он может подумать, что у меня с головой не все в порядке, и увидел Надира, сидящего рядом на стуле. Хм, я даже и не заметил, когда он вошел. Это было странно, поскольку я всегда словно кожей ощущаю присутствие чужих людей, так почему же теперь не почувствовал?..

«Потому что он тебе не чужой. Он твой лучший друг, который всегда придет на помощь и поддержит», - тихо прошелестел мне внутренний голос.

Да, он мой лучший друг, это правда. Друг, которому я могу довериться. Я вздохнул. Хотелось поговорить с ним, спросить, как там Алиша и Кори, как Кристин и Густав. Но, зная, что не смогу и слова сказать, не ощутив при этом боли, я потянулся за блокнотом, который мне оставила женщина-врач. Он лежал на прикроватной тумбочке, чтобы я мог до него дотянуться, так как она запретила мне разговаривать, пригрозив оставить в этом ужасном месте надолго. А вот этого мне точно не хотелось.

Пока перс немного недоуменно наблюдал за моими действиями, я уже написал несколько строчек. Правда, получилось немного коряво, но мои руки очень быстро немели и не слушались, поэтому я смирился с тем, что есть. Дописав последнее слово, я облегченно вздохнул, вырвал лист из блокнота и протянул его персу. Тот взял его, немного нахмурился, очевидно, не понимая, почему бы мне самому не сказать, но потом его лицо разгладилось. Наверное, он понял, что мне больно говорить.

- Могло бы быть и лучше… - прочитал он вслух, невольно усмехнулся и посмотрел на меня. – Да, могло быть и лучше. Но ты же жив и это главное! Сегодня утром я говорил с твоим врачом, и он обеспокоен тем, как ты получил это ранение. О таких случаях они обязаны сообщать в полицию… – При слове «полиция» я отвернул свое лицо в сторону, а он продолжил говорить, но уже более обеспокоенным тоном:

- Кристин сказала, что когда на тебя напали, ты не видел лиц нападающих. Но это ведь ложь, - голос Надира стал более требовательным, и я повернулся к нему лицом, но тут же об этом пожалел, так как он сердито прищурился и впился в меня пронзительным взглядом. Надир, Надир, ты всегда читал меня, как открытую книгу. - Ты солгал, Эрик. Ты никогда бы не повернулся спиной к врагу! Ты всегда смотрел противникам прямо в глаза. И ты видел, кто это сделал.

Чертов Надир со своей интуицией! Ну почему я не могу от него ничего скрыть? Я поджал губы и, схватив очередной чистый лист блокнота, принялся строчить новый ответ, а потом просто показал его Надиру.

- Я должен держать это в секрете, - прочитал он, а потом фыркнул и закатил глаза. - Эрик, брось это геройство! Почему ты не можешь сказать?