У меня к вам несколько вопросов

Бритт и Ольха попросили назвать еще моих одноклассников, с которыми они могли бы поговорить, и мне пришлось призадуматься, кто мог бы пойти им навстречу. Мне на ум пришел Джефф Ричлер, который едва знал Талию, но, по крайней мере, проявлял фотографии Джимми Скальцитти с матрасной вечеринки, и это было уже что-то. Кроме того, Джефф был забавным и умным, и из него мог получиться хороший гость подкаста. Он жил в Нью-Йорке, и мы уже много лет периодически хорохорились насчет того, чтобы выпить вместе, когда я бывала в городе, но все время не совпадали. Он писал мне каждый раз, как слушал мой подкаст, что-то вроде: «Я на той части, где она подсела на амфетамины. Беги сломя голову, Джуди!» Один раз я увидела его выступление на онлайн-конференции TED [52] и с тех пор стала писать ему. («Ты левеешь! Сразу как прокашлялся! Ооо, онлайн-рынок как маловероятный стимул для местного роста!»)

Я написала ему, чтобы он был начеку со студентами, а он прислал в ответ гифку с обезьяной, жрущей попкорн.

Мой урок киноведения назначили для разнообразия на вечернее время, так что после ланча я позаимствовала у Энн снегоступы, и мы с Фрэн пошли прогуляться по свежему снегу по скандинавской тропе; темой нашей беседы стал Джефф.

— Его последняя подружка, — сказала Фрэн, — была до жути горячей.

Она видела их обоих на нашей двадцатой встрече выпускников, которую я пропустила.

Я сказала:

— Я теперь смотрю на него типа объективно и думаю, что он привлекательный и успешный. Но ведь это наш малыш Джефф.

— Не был он одно время с настоящей моделью? Или нет, подожди, с тренершей по фитнесу.

— Этот парень совсем не проявлял себя в Грэнби, — сказала я.

— Еще бы. Он был слишком занят, угождая тебе и Карлотте.

— М-м, — сказала я, — не мне. — Я попыталась смерить ее взглядом, которого она заслуживала, но она уже обогнала меня. — Только Карлотте.

Фрэн саркастично хмыкнула и сказала:

— А помнишь эти его рубашки? Думаю, в этом была половина его проблемы.

Как по мановению волшебной палочки я вспомнила, что на первом курсе он ходил в трех одинаковых разноцветных рубашках — таких спортивных рубашках насыщенных тонов с белой окантовкой на воротнике и манжетах. Из тех, в которые одевают пятилетних детей.

— Бедный Джефф, — сказала я.

Я запыхалась, поспевая за Фрэн. Одна из особенностей жизни в Эл-Эй заключается в том, что ты забываешь, как передвигаться в одежде или снаряжении, которые хоть что-то весят.

Мы были примерно в том месте, где когда-то лежали матрасы, хотя деревья и даже сама тропа так изменились, что я не могла быть в этом уверена.

Фрэн сказала:

— У нас ведь все хорошо? Ты не злишься на меня за тот вечер? Я просто не хочу, чтобы ты ударилась в теорию заговора.

Мне захотелось спросить, не думает ли она, что я мутирую в Дэйна Рубру, но это показало бы, что я знаю Дэйна, что не пошло бы мне на пользу.

— Как я уже сказала, это не мой проект. Если бы я знала, как промыть мозги подросткам, я бы давно разбогатела.

— Окей, хорошо. Об этом пишут столько всякой дичи. Мы ведь все убили ее в сатанинском ритуале, помнишь?

— Я злюсь, что меня не позвали.

— И вся эта дичь про убийцу Барбары Крокер. И тема с точками.

Я дважды переспросила и все равно не поняла, о чем она говорила.

— Про ежедневник не в теме? О господи, не надо это гуглить, не усложняй себе жизнь. Кажется, у нее в рюкзаке был ежедневник, когда ее нашли, но его так и не включили в вещественные доказательства.

— Это как-то… нехорошо, — сказала я.

— Потому что это были чисто учебные заметки. Она не вносила туда свою личную жизнь. Но есть теория насчет цветных точек в определенные дни, и шизики с «Реддита» считают, это какой-то код.

— Менструальный цикл, — сказала я, гордая тем, что разгадала это, оставаясь в рамках здравомыслия.

— Это кажется намного более логичным, чем масонский код или что-то такое.

Я сказала:

— Если только это не брайль, уверена, это был ее цикл. Так же делала она, когда мы жили вместе.

Я сказала правду; как-то раз той весной, после того как я показала ей свою систему, она попросила у меня красную ручку. Она сказала: «Смотри! Я такая молодчина!»

Я сказала: «О, прикольно. Только я отмечаю страницы менструальной кровью». Талия посмотрела на меня в ужасе и коротко хохотнула на всякий случай. Мне пришлось признаться, что это шутка, чтобы она не растрезвонила своим подругам.

Мы достигли самой высокой точки тропы и остановились, озирая кампус с вышины. Было видно Тигровую Плеть и шпили обеих часовен, Старой и Новой, над крышами зданий.

Мы обсудили свежую сплетню о наметившихся отношениях моего соседа с Эмбер, учительницей латыни, с которой он познакомился на вечеринке. Оливер жил в Нью-Джерси, но это не так уж далеко, если ты встретила своего человека.

— Единственный вопрос, — сказала Фрэн, — в том, лишимся ли мы Эмбер или будем вечно удерживать здесь Оливера.

Уверена, Фрэн могла бы прошагать еще не одну милю, но она сжалилась надо мной, и, постояв минуту на вершине, мы повернули назад. Она осторожно сказала:

— Я, между прочим, слежу за «Старлетками в клетке» в «Твиттере».

— О господи.