У нас все дома

Фердинан улыбнулся. В последние месяцы сердце у него болело часто. И пока еще не успокоилось… Беатрис продолжает свой монолог о комиссаре, которого она терпеть-не-может. Жюльетта с наслаждением макает хлеб в соус.

– Соус просто объеденье, Фердинан. Браво!

– Подожди, ты еще десерт не пробовала. Думаю, тебе понравится. Я могу забрать ваши тарелки?

Фердинан вышел из-за стола с полными руками и вскоре появился с миской, закрытой листком фольги. Когда он ее открыл, у Жюльетты загорелись глаза.

– Обожаю шоколадный мусс! А вы это откуда знаете?

– Все знает не только мадемуазель всезнайка! У меня свои источники.

– Бабушка Мад, держу пари. Это по ее рецепту?

Жюльетта пожирала мусс большими ложками под изумленным взглядом Беатрис.

– Ну и аппетит у этого ребенка! Где каша, там и наши. Я шучу, милая моя. Но аппетит у тебя волчий.

– Все, я побежала. Можно я вас поцелую, Фердинан, мы уже вряд ли увидимся до моего отъезда в Нормандию. Мы уезжаем завтра рано утром. Еще раз спасибо за книгу, Беатрис. Я вам скажу, понравилось ли мне. И с Рождеством вас обоих!

– Я была рада познакомиться с тобой поближе, Жюльетта. Если книга тебе понравится, получишь продолжение. И хороших тебе каникул. Передай от меня привет Мадлен. Ну и до следующего обеда, я надеюсь…

Фердинан помог Жюльетте надеть ранец. Девочка очень выросла за эти месяцы. Ему уже не терпится увидеть ее после праздников. Прощаясь, он собрался с духом и робко произнес:

– Жюльетта, я могу попросить тебя об услуге? Передашь от меня кое-что Мадлен к Рождеству? Это сущий пустяк, но я знаю, ей будет приятно. Хороших тебе каникул. Увидимся, когда вернешься!

Жюльетта убежала, и Фердинан вернулся к Беатрис.

После обеда они пили кофе, сидя на диване. Фердинану было немного не по себе от этого неожиданного интимного свидания. Смогут ли они остаться друзьями после его идиотской выходки? Не факт, но ему приятно в компании Беатрис, которая ни разу его ни в чем не упрекнула. Преодолевая смущение, он сказал:

– Я, конечно, поздновато завожу об этом разговор, но я давно хотел вас поблагодарить за все, что вы для меня сделали. Забрали из полиции, отвезли в больницу… Вы мне ничем не обязаны, и я был очень тронут, особенно после моего… признания, которое наверняка привело вас в замешательство.

– И это еще слабо сказано. В девяносто с лишним я уже забыла, как это бывает. В остальном, Фердинан, это сущие пустяки, ведь это и называется дружбой. И потом, знаете, вы самый простой случай в моей карьере!

– И единственный?

Беатрис улыбнулась ему в ответ:

– Лучше скажите спасибо Жюльетте. Невероятная девочка! Это же она откопала рецепт мадам Суареш, и я предпочитаю не знать, где и как. Если уж ей что-то втемяшится в голову… как и вам, впрочем. Она считает, что в смерти нашей консьержки виноват кот мадам Берже, который бродил возле мусорных баков в поисках мышей. И мадам Суареш испугалась, увидев во мраке его горящие глаза. Что и спровоцировало сердечный приступ. Как ни крути, темная история. Ну, зато мы с вами подружились в этом году! Как подумаю, что, не будь этой катавасии с домом престарелых, совершенно противозаконной, к слову сказать, вы бы никогда со мной не заговорили…

– То есть как совершенно противозаконной? Марион что, не могла меня отправить туда насильно? Вот нахалка!

– Забудем, Фердинан. Вы хорошо сделали, что открылись немного окружающему миру, в частности Жюльетте. Девочка очень к вам привязалась.

– Не слишком, я надеюсь. Потому что если это так, то она огорчится, узнав о моем отъезде.

– Каком отъезде? Боже мой! Куда?

– В Сингапур.

– Ого… далеко! Но это ваше решение, и я полагаю, вы взвесили все за и против. Мужественный поступок! Нам с Жюльеттой будет вас ужасно не хватать.

– У меня нет ни малейшего желания покидать свою квартиру и некоторых знакомых, но меня об этом попросила Марион. Она сказала: “Мы твоя семья”, и, видимо, она права…

Глава 37 Элементарно, Ватсон!

Сидя в кресле у окна, Фердинан смотрел, как голые деревья постепенно укутываются белым пушистым снегом. В лучах солнца переливались и сверкали льдинки на ветвях. Сегодня Рождество. Накануне вечером он остался дома и думал сначала о Беатрис, которая сидела с внуками за праздничным столом, потом о Жюльетте. Она хоть и не верит уже в Деда Мороза, но наверняка обрадуется, обнаружив по возвращении его рождественский подарок – подписку на журнал “Новый детектив” в награду за блестящее раскрытие дела мадам Суареш. Ему не терпится увидеть ее реакцию. Потом мысли Фердинана обратились к другой женщине – к Мадлен. Он вспомнил ее дрожащий детский голосок, смешливость, умение удивляться самым обычным вещам и внимательный взгляд, ищущий одобрения. А главное, ее руку с тончайшей нежной кожей, небрежно лежавшую на его руке всего мгновение – и целую вечность. Ах, Мадлен!

Фердинан перебирает в памяти редкие минуты, проведенные с ней, и изобретает более удачные ответы. И даже воображает их будущие беседы. “Недавно вышел новый фильм. Все очень хорошо о нем отзываются. Вам бы не хотелось его посмотреть?”