У подножия Копетдага

— Так ведь в жизни вообще нет ничего такого, что было бы постоянным и неизменным, — улыбнулся Хошгельды. — Всему свое время. Когда-то тут стояли черные кибитки и ветер тоскливо развевал на них лоскуты войлока. Потом не стало кибиток и на их месте один за другим возникли вот эти тесные и темные домики. Кто где хотел, там и строился. Но тогда и это было шагом вперед. А теперь поселок в таком виде, с его узкими улицами и разбросанными виноградниками, уже противоречит нынешним запросам. И на полях та же картина. Наши деды и отцы всю землю арыками изрезали. А они, в таком количестве, стали помехой для машины, препятствием на пути к коммунизму.

— Да, ты это правильно говоришь, — согласился Ягмыр.

ПАРТИЙНОЕ СОБРАНИЕ

Открытое партийное собрание началось, когда солнце уже клонилось к закату и дневной зной начал понемногу спадать. На площадке возле правления, в тени чинар, стояли вынесенные из конторы столы, покрытые красным шелковым полотнищем. На одном из них одиноко поблескивал обязательный в таких случаях колокольчик. Кто-то вынес и поставил — рядом графин. Но Чары распорядился его убрать — сегодня графин не понадобится: сегодня для всех присутствующих будет зеленый чай. Уже собраны чайники и пиалы.

На стене здания конторы, примыкающего к площадке, красовались два огромных плаката, изготовленных комсомольцами под руководством Джоммы Кулиева, прославленного в селении художника. На одном плакате были схематически изображены владения колхоза "Новая жизнь" в том виде, в каком их знал каждый здешний житель. На другом — проект Хошгельды.

Оба плаката привлекали всеобщее внимание, и задолго до начала собрания возле них толпилось много народу. Там возникали споры, оттуда доносились возбужденные голоса, кто-то из комсомольцев, водя по схеме палочкой, давал пояснения, тщетно стараясь ответить всем интересующимся. В сторонке, под деревом, о чем-то оживленно разговаривали секретарь райкома и директор МТС.

По всему чувствовалось, что сегодня в колхозе необычный день, что вот-вот должно решиться нечто значительное и важное. Торжественность обстановки подчеркивали устилавшие всю площадь ковры, на которых группами располагались колхозники.

Когда все расселись, у стола появился Чары Байрамов. Открытое партийное собрание, посвященное будущему артели "Новая жизнь", началось. Выбрали президиум, и за столом заняли места уважаемые всеми люди.

Председательствовал знатный бригадир овощеводческой бригады Курбанли Атаев. По левую руку от него сидела заведующая ковровой мастерской Гозель Клычева, по правую — Акмамед Дурдыев, привычным жестом положивший перед собой лист бумаги для протокола. С ним рядом, обводя зорким взглядом собравшихся, опустился на стул Чары. — Покген оказался между Ягмыром и директором МТС Строгановым.

Председатель предоставил слово для доклада агроному колхоза товарищу Пальванову.

Хошгельды, стараясь не обнаружить волнения, взял указку и подошел к плакатам. Он еще раньше задумал, что если увидит на собрании Бахар, то все пройдет успешно. Но Бахар нигде не было видно.

Одернув по привычке полотняный китель и пригладив волосы, он заговорил. Собственный голос показался ему слабым и невыразительным. К тому же Хошгельды никак не мог найти для себя нужного положения, чтобы, разъясняя схему, не загораживать ее от слушателей. А народу собралось так много, что он даже боялся взглянуть в ту сторону и обращался все время к президиуму. Только когда Чары сделал ему незаметный знак рукой и указал глазами на площадку, он пересилил себя и повернулся липом к собравшимся. И тут Хошгельды сразу увидел Бахар.

Похудевшая и утомленная, с необычно серьезным лицом, сидела она среди ковровщиц, внимательно слушая его и, видимо, не замечая, что он на нее смотрит. Рядом с ней он увидел ее подругу — дочь секретаря парторганизации Нартач Байрамову.

Хошгельды знакомил собрание со стоящими перед колхозом задачами, сопоставляя их с реальными возможностями нынешнего дня.

— …Вот эти зеленые пятна, вот тут, внизу, — говорил он, водя по бумаге указкой, — это наши виноградники. Как вы сможете механизировать их обработку, — обращался он к колхозникам, — если сады разбросаны среди строений и дувалов. Да туда ни одна машина не подступится! А если и подступится, то ничего сделать не сможет, так беспорядочно и густо все там растет…

И тут же пояснял, какие преимущества дает механизированная обработка по сравнению с ручной в смысле повышения урожайности и труд скольких людей заменяет одна машина.