У последней черты

— Да ниоткуда. Ты же сам сказал, в этом деле любые подозреваемые хороши.

— Ну, я ведь не имел в виду Аль Капоне!

Джейку было неловко за свое вранье, но он постарался не выдать себя. 4

— Ну, да ладно. Короче, список происшествий в подобного рода клиниках довольно длинен, и, заметь, это только те дела, которые были раскрыты, а сколько по стране дел, не получивших огласки! Ну а вот и сводки с местного фронта: за последние десять лет в нашем городе произошло взрывов и поджогов абортариев в общей сложности четыре. Все четыре случая официально не раскрыты. Я подчеркиваю, официально.

— Что это значит?

— Официально убийство считается нераскрытым, если никто не осужден, даже несмотря на то, что я могу точно знать, кто убийца. То же самое и с поджогами и взрывами. Джеб готов поклясться, что точно знает, кто совершил два из них. Случай номер один: июль 1991-го, пять утра (за час до того, как на работу начинает собираться персонал). Первым на месте происшествия оказывается владелец клиники, главный врач-гинеколог. Он чует дым, обнаруживает возгорание и самоотверженно тушит огонь. Пресса винит противников абортов.

Джеб прибывает на место как главный следователь, находит обгоревшее взрывное устройство и проверяет его на отпечатки

пальцев. И чьи же он обнаруживает пальчики? Нашего самоотверженного доктора! Просто повезло: его отпечатки оказались в архиве. Джеб уточняет у доктора-владельца, не трогал ли он это устройство, тот уверяет, что ни к чему не прикасался. А Джеб тогда и спрашивает, мол, откуда же здесь ваши отпечатки? Бедолага чуть в осадок не выпадает и тут же на попятную — мол, трогал, наверное, после того, как все потушил. У Джеба справедливый вопрос: зачем? Сам понимаешь, обычно люди стараются держаться подальше от подобных адских машинок, к тому же, механизм все еще должен был быть раскаленным. Зачем же ты его трогал, а если и трогал, то зачем наврал? В общем, Джеб делает вывод: махинация со страховкой. Врач-владелец поимел общественную поддержку и сочувствие, враги его вышли в черном цвете, а тут и новую крышу положили, — до нее как раз давно руки не доходили.

— Вот те на!

— Да, приятель, ситуация... — Олли опять порылся в бумагах, — А вот еще одна — на сей раз в крупнейшей клинике города. Флорида, май 1993-го, вскоре после нашумевшего убийства врача абортария в Пенсаколе. Кто-то из жильцов близлежащего дома услышал звон разбитого стекла, глянул в окошко и уви-дал, как некий неизвестный швыряет что-то в окно клиники. Это был мужчина с длинными волосами и в белой футболке. Лицо разглядеть не удалось, — слишком темно. И хотя противники абортов, в основном, короткостриженная братия, все сразу решили, что это именно их рук дело. А знаешь, чтр говорит Джеб?

— Нет, но уверен, что ты мне обязательно расскажешь.

— Только за вознаграждение.

— Договорились, бутерброд за мной.

— А я-то надеялся на мороженое вон из того лотка на углу!

Джейк поднял глаза: на углу действительно стоял лоток с мо-¹

роженым.

— Ладно, ладно, будет тебе мороженое. Давай колись, что там говорит Джеб?

— Свидетель немедленно вызвал пожарную, ребята подъехали минуты через три. Стали тушить, и оказалось, что горит только один кабинет и поврежден только один аппарат, ультразвук.

— Ну и что?

— Да то, что у Джеба дочь — медсестра в «Линии жизни». Он как раз обедал у нее неделю спустя, и разговор зашел о том пожаре. Джеб упомянул об испорченном ультразвуке, а дочка и говорит: «Какое совпадение! Они к нам целый месяц направляют своих пациентов, потому что у них ультразвук сломался». Отгадай теперь, чья страховка покрыла им приобретение нового аппарата?

Джейк ушам своим не верил:

— И что же Джеб?

— А что Джеб? У страховых компаний свои следователи имеются, это не по его части.

— Так что же, им все сошло с рук?

— Насколько мне известно, да. А как докажешь? Может, и вправду, совпадение. Как ни крути, а они вышли сухими из воды.

— Похоже, ты не очень-то жалуешь весь этот абортный бизнес.

— А ты у пикетчиков снимки абортированных младенцев видел? Знаешь, я им верю. Мертвые дети именно так и выглядят. Я подобное на своем веку встречал. Да, ты знаешь, я по работе каждый день рассматриваю фотографии окровавленных трупов, ужасы всякие. Привыкаешь, эмоции притупляются. Но пару раз случалось видеть убитых детей, совсем малышей. Такое не забывается. Это каким зверем надо быть?! Как подумаю, у меня все вскипает внутри, кажется, поймаю гада — своими руками задушу. Не то, чтобы я поддерживал всех этих активистов, нет. Просто меня вся эта ситуация... убивает.

Джейк понимающе кивнул.

— А оставшиеся два случая? Что с ними?

— Одно — дело глухое: ни улик, ни свидетелей. Был ли это кто-то из пикетчиков, или кто-то свой — неизвестно. А вот второй случай — поинтересней. Четыре года назад, здание Городского центра женщин-феминисток.

— Док там раньше работал! Кстати, он именно четыре года назад и уволился. Может, на момент происшествия он был еще там...

Чендлер терпеливо выслушал удивленные возгласы Джейка и продолжил: